Я вернулся на автовокзал, опустил в автомат пятьдесят центов и позвонил Саманте на конспиративную квартиру. На звонок ответил Джереми. Узнав, кто звонит, он велел мне подождать, пока он передаст Саманте трубку.

– С тобой все в порядке? – спросила она вместо приветствия. – Как все прошло?

– И хуже, и лучше, чем мы рассчитывали, – сказал я. – Я только что отвез Кит домой, но... То, что произошло в баре, вообще никуда не годится. Паршиво работаете! Во‑первых, там было двое уб...

– Не по телефону! – перебила меня Саманта. – Ты где?

– В Ньюберипорте, на автовокзале.

– В Ньюберипорте?.. О'кей, дай сообразить. Нам нужно срочно лететь в Нью‑Йорк. Какой у тебя номер?

– Сейчас... – Я посмотрел на прикрепленную к телефону табличку. – Три пятерки, девять, три, шесть, ноль. Код города – девять, семь, восемь.

– Я перезвоню тебе через пять минут.

– У меня через пару минут автобус до Бостона. Мне ехать или ждать твоего звонка?

– Жди, я перезвоню, – повторила она.

Автобус пришел и ушел. Диспетчер за столиком бросал на меня убийственные взгляды. Наконец телефон зазвонил. Это была Саманта.

– Ну вот, ты сама все испортила, – сказал я. Я был зол как черт. – Последний автобус до Бостона только что ушел.

– Наплевать. Слушай, что ты должен сделать. Возьми такси и поезжай в Нью‑Гемпшир, в портсмутсткий аэропорт. Без четверти двенадцать оттуда отправляется рейс до Нью‑Йорка. Я встречу тебя в аэропорту. Все ясно?

– Все, – ответил я и, повесив трубку, потер глаза. Я устал, и глаза закрывались сами собой.

Поездка на такси заняла почти час и обошлась мне в семьдесят баксов. Саманта прибыла в аэропорт одновременно со мной, только она приехала не на такси, а прилетела на вертолете. Купив нам обоим билеты на последний рейс до Нью‑Йорка, она нашла в почти безлюдном аэропорту укромный уголок, чтобы подробно расспросить меня о последних событиях.

– О том, что случилось в «Мятежном сердце», я слышала, – сказала она, качая головой. – ФБР опять село в лужу. Но ты все‑таки познакомился с Кит, правда? Все прошло по плану.

– Наверное. – Я пожал плечами. – Мы удрали оттуда, и я довез ее почти до самого дома. Мне кажется, я ей понравился.

– Отлично. Просто превосходно. Похоже, нам все‑таки удастся внедрить тебя с ее помощью, – сказала она. – Эта девчонка – наш ключ ко всей организации. А теперь взгляни‑ка на это. Вот то, чего мы все ждали.

И она протянула мне переданную по факсу копию завтрашнего номера «Айриш таймc». Я прочитал крупный заголовок на первой полосе: «ИРА ОБЪЯВИЛА ОБ ОДНОСТОРОННЕМ ПРЕКРАЩЕНИИ ОГНЯ. СЛОВО ЗА ПРОТЕСТАНТАМИ».

Я вернул ей газету и нахмурился. Что‑то меня беспокоило, что‑то было не так. Тщательно исследовав свои чувства, я, впрочем, ничего особенного не обнаружил. Просто мне было не по душе, что Саманта вынудила меня использовать Кит подобным образом. Вне зависимости от того, кем был ее отец, что он совершил и что еще мог совершить, девчонка мне нравилась.

– Ну, идем, – сказала Саманта. – Нас ждут в Нью‑Йорке на учебной базе ФБР.

Мы поднялись на борт. Пассажиров было всего четверо: мы с Самантой и двое замотанных, засыпающих на ходу бизнесменов.

Салон первого класса был пуст, и я пересел на правую сторону, чтобы в иллюминатор было видно Атлантическое побережье. Самолет взмыл в небо и довольно быстро поднялся на высоту десять тысяч футов. Освещенный огнями Портсмут был виден отсюда как на ладони.

Гавань, река, паутина шоссе. Потом под нами появился узкий, вытянутый вдоль берега остров, и я подозвал стюардессу:

– Скажи, детка, это, случайно, не Плам‑Айленд?

С помощью крошечной рации стюардесса связалась с командиром экипажа.