– И где он был в конце войны?

– Кажется, на Тайване. Ему повезло, он очень быстро вернулся в Японию. Кажется, это было в ноябре прошлого года. А при чем тут Макака?

Татибана на вопрос не ответил, но продолжил:

– Если он был на Тайване, стало быть, тоже вернулся через Хакату?

– Может быть и так. Я, право, не помню.

– Госпожа Мацуко, – спросил Татибана немного иным тоном – На вчерашнем собрании присутствовали только члены семьи?

– Разумеется. Правда, Тамаё нам не родственница, но она нам как родная. И господин Фурудатэ присутствовал.

– Господин Фурудатэ присутствовал по долгу службы. А вот Макаки, полагаю, не было, да?

– Что? – Мацуко уставилась на него так, словно он спятил. – С какой это стати ему там быть? Он всего лишь слуга, из тех, кто в таких случаях работает за кулисами.

– Понимаю. Мне просто хотелось выяснить, где был Макака и что он делал вчера вечером. Вряд ли вы это знаете.

– Нет, не знаю. Вчера вечером он выпросил у меня старую струну от кото, так что, скорее всего, он латал невод.

По словам Мацуко, Макака отменный рыбак. Еще когда был жив Сахэй, Макака ходил с ним на рыбалку, и не только на озеро, но и куда дальше, даже на реку Тенрю. Во время войны, однако, трудно было купить невод, а в конце концов стало сложно отыскать хотя бы нужную для починки нить. Тогда Макаку вдруг осенило, и он придумал вместо нити использовать старые струны. И это ему так понравилось, что по сей день он использует только их.

– Не поверите, какие у него умелые руки. Еще вопросы о Макаке будут?

– Нет, никаких особенных вопросов нет.

В этот момент в комнату ворвался один из детективов. Нашли тело Такэ.

Молчание Тамаё

Только благодаря буре тело было найдено так скоро. Порывистый ветер с дождем, все время мешавший расследованию, словно в возмещение причиненных им неудобств, поднял тело со дна на поверхность гораздо раньше, чем этого можно было ждать.

Услышав об этом, Киндаити с инспектором бросились к воротам канала и оказались там как раз в тот момент, когда какой‑то человек – с его широкополой непромокаемой шляпы и по длинному плащу струями сбегала вода, – выбравшись из своей моторки, шествовал мимо толпящихся детективов и полицейских.

– Здравствуйте! Рад снова вас видеть.

Киндаити, застигнутый врасплох этим приветствием, удивленно уставился на человека. Где‑то он уже видел это лицо и эти очки в проволочной оправе, но никак не мог вспомнить, где. Заметив смущение Киндаити, тот усмехнулся:

– Неужто забыли? Настоятель святилища Насу.

И Киндаити сразу вспомнил. Да, это он, настоятель Ояма.

– П‑прошу меня простить. Вас трудно узнать.

– Не вы один так говорите, – рассмеялся настоятель. – Но не расхаживать же мне в храмовом облачении под таким дождем. Во время войны я научился вот этому трюку, – сказал он, хлопнув по толстой сумке, которую держал под мышкой. Именно там находилось его жреческое облачение.

– Вы на моторке?

– Да, все же быстрее. Сомневался, стоит ли выходить на озеро в такую непогоду, но ведь так или эдак промокнешь. Поэтому и выбрал путь по озеру, а в результате наткнулся по дороге на что‑то совершенно немыслимое.

– Тело Такэ?

– Да, на него‑то я и наткнулся. Больше того, оно оказалось без головы. Подумать страшно… – Настоятель скривился и встряхнулся, как собака.

– Уверен, полиция будет вам благодарна за такую находку.

– Что ж, до свидания.

Настоятель еще раз стряхнул с себя воду и уже двинулся дальше вместе со своей сумкой, когда Киндаити окликнул его:

– Господин Ояма, еще минутку.