— Вряд ли он мог ждать пятнадцать лет, — возразила Минерва.

— Но это было бы только разумно, — упорствовал Тони. — К тому же он плохо вложил полученные деньги и потерял большую их часть.

— Папа всегда говорил то же самое, — согласилась Минерва, — но он ведь зарабатывал кое-что своими книгами.

— А ты не можешь писать? — спросил Тони.

— Если бы я и писала книги, то совсем не такие, как папа, — ответила Минерва. — Хотя, возможно, мои романы пользовались бы успехом.

— Ради Бога, не надо об этом! — взмолился Тони. — Того, что сейчас происходит в замке, хватило бы на тысячу романов. Ох и скандал же там поднимется!

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовалась Минерва.

— Понимаешь, посол — горячий малый, и если он услышит о поведении своей жены, он непременно вызовет графа на дуэль, и эта история получит широкую огласку.

— Но ты ведь говорил, что король Вильгельм запретил дуэли.

— Он запретил многое из того, что было разрешено во времена правления его брата, — ответил Тони, — но это никого не волнует. Один из моих друзей на прошлой неделе дрался на дуэли в Грин-парке, и теперь оба — и он, и его противник — ходят с руками в лубках.

— Тони, но ты ведь не сделаешь подобной глупости? — умоляюще спросила Минерва. — Представь, что будет, если что-нибудь случится с тобой? Я этого не перенесу!

— Меня на дуэли не убьют, — засмеялся Тони. — Вот только будет чертовски неудобно чувствовать себя дураком, да еще раненным.

— Прошу тебя, не ввязывайся в это! — взмолилась Минерва.

Тони снова рассмеялся, и девушка немного успокоилась.

— Я обещаю тебе, что сделаю все возможное, чтобы избежать дуэли и не попасть в беду, — сказал Тони. — Это мне совсем ни к чему.

— И пообещай, что будешь беречь себя.

— Обещаю! — произнес Тони. — А ты делай все, как я сказал. Когда у меня появится время, я вас навещу — не знаю только, скоро ли.

— Я все понимаю, — сказала Минерва, — но ты все-таки постарайся приехать. Я всегда так рада видеть тебя! А теперь мне бывает так одиноко — ведь рядом уже нет папы…

Тони обнял сестру.

— Ты просто замечательная, и я очень тобой горжусь, — произнес он. — Прошу тебя, держись подальше от этого лысого графа! Когда я вернусь в Лондон, я пришлю тебе самое лучшее платье, какое только смогу купить.

Минерва вскрикнула:

— О, Тони, это будет великолепно! Я бы так хотела новое платье!

— Я не забуду об этом, — пообещал брат.

— А ты еще повидаешься с нами до отъезда?

— Я постараюсь.

— Когда же вы уезжаете?

— Понятия не имею. Графу может взбрести в голову что угодно — уехать сегодня ночью, завтра утром или через год. С ним никогда ничего не угадаешь!

— Какой непредсказуемый человек! — заметила Минерва.

— У него много странностей, — добавил Тони, — так что помни, о чем я тебя просил!

Он поцеловал сестру в щеку и пошел к двери. На ходу он произнес:

— Как бы я хотел, чтобы ты видела фаэтон, в котором я приехал! В него запряжены самые лучшие лошади, какие только могут быть!

— О, прошу тебя, позволь мне посмотреть на них! — воскликнула Минерва.