Потом уехал Альберт и ожидаемо увез с собой Габриэль. Накануне отъезда он пришел ко мне с бутылкой вина, мы выпили по паре рюмок.

– Я женюсь на ней, – говорил Альберт, весело улыбаясь. У него это получалось привычно криво, косо, но как-то зажигательно – так, что хотелось улыбаться в ответ. – Я сделал Габи предложение, и она согласилась. Собственно, не вижу ни одной причины, почему она должна была отказать. Тем более что за день до этого ей пришло письмо из дома, родители требуют, чтобы она вернулась и все-таки вышла замуж за того старикашку.

– Вы решили устроить побег? – Я немного опьянела, и потому с моего языка бойко слетали вопросы, которых я бы раньше не задала.

– Ну да. Сбежим, а потом заключим брак в первом попавшемся храме Всех. Почему нет?

В глазах Альберта прыгали смешинки. Он усмехнулся, механически провел рукой по растрепавшимся волосам.

– Ты не держи на нее зла, Ильса, – сказал он. – И, знаешь, Габриэль не придет с тобой прощаться. Ей очень стыдно за то, как она себя повела… Но она очень надеется, что когда-нибудь ты ее простишь и напишешь. Напишешь ведь?

Я кивнула. И Альберт кивнул, прекрасно понимая, что никто никому писать уже не будет. Я не держала зла на Габи, но с собой ничего поделать не могла. Наши дороги разошлись, едва соприкоснувшись.

– Можно я спрошу у тебя?

Альберт прищурился.

– Ну спрашивай.

– Ты ведь сразу заподозрил что-то… Когда увидел розу. И тогда, на ярмарке, что ты видел у меня за спиной? И почему никому ничего не сказал про меня и…

Мне показалось, Альберт ожидал куда более серьезных вопросов, потому что как-то даже обмяк расслабленно на стуле.

– А, ты про это… Ильсара, насчет князя Долины я заподозрил давненько. Опять же, хорша на территории Бреннена. Почему никому не сказал о том, как ты ходишь по тайным переходам? Ну так, милая моя, далеко не все имеют привычку разбалтывать чужие секреты, а твою невиновность я бы все равно доказал. И вообще, если бы я слишком много говорил, то меня бы сюда и не прислали, понимаешь?

– Что ты увидел за моей спиной, когда… проверял? – не унималась я.

Он развел руками.

– Всего лишь то, как прямо в воздухе открывается проход в Долину. Не слишком сложно было догадаться, кто может оттуда появиться, учитывая, как смачно он двинул по башке того бугая. Но я не был уверен, поэтому решил лишний раз убедиться, что все происходит именно так, как мне кажется.

– Это было подленько, – скривилась я. – В тот миг я почти потеряла в тебе друга.

– Друга? – Казалось, Альберт искренне удивлен. – Ильсара, но мы ведь никогда не были друзьями. Для меня ты стала девушкой, которая просто лучше прочих, но которой повезло в жизни меньше всех. Мне хотелось восстановить справедливость. Я ж говорил тебе когда-то, что я – не слишком хороший человек… Но человек, чувствительный к разного рода несправедливостям. А друзья – это совсем другое, это близость духа, общность интересов…

– Понятно, – пробормотала я, смутившись.

А я искренне верила, что мы – друзья.

Хотя, положа руку на сердце, пусть и не друзья, но по отношению ко мне Альберт вел себя куда лучше, чем мог бы просто друг. А может, он и ошибался, загоняя само понятие «дружба» в давно кем-то придуманные рамки, и на самом деле мы и есть друзья. Не знаю.

Альберт и Габриэль уехали верхом ранним утром, и я долго провожала их взглядом, стоя у окна в башне. Небо было затянуто тучами, лужи покрылись тонким ледком, и вниз, к земле, уже спешили первые редкие снежинки. Где-то среди оврагов завывал ветер.