|
Охотники этого племени явно поймали демона ночи. — Лех, — сказал он торопливо, — Лех... — Что с тобой? — спросил Лех удивленно. — Тебя трясет, как медведь грушу! И побелел весь. — Лех, — повторил Рус шепотом, он ощутил, что и голос дрожит как лист на ветру. — Лех, я должен ее спасти. Лех дернулся от удивления так, что даже конь за ним присел и замотал мордой. А его младший брат смотрел вытаращенными глазами, шлепал губами, как карась перед червяком на крюке. Лицо стало жалким, будто вот-вот заплачет. Таким он становился, когда подолгу смотрел на усыпанное звездами небо. — Спасти? — переспросил Лех недоумевающе. — Но ее лишь отдают местному богу! Это невеста... — Я не кланяюсь чужим богам, — прошептал Рус. — Для меня он не бог. — Но ежели он не отдаст? — хмыкнул Лех. — Ты хоть понимаешь... — Я не Чех, чтобы понимать, — ответил Рус свистящим шепотом. — Я чувствую, что я не должен... что я должен... эх, не разумеешь! У меня вот тут в груди прямо криком кричит. Отсюда из-за веток было ясно видно, как волхву подали черного петуха, барана и что-то мелкое, похожее на летучую мышь. Он замахнулся широким топором, острый солнечный блик кольнул Руса в глаз так неожиданно, что Рус отпрянул, потом топор беззвучно опустился, голова петуха отскочила, и лишь тогда до братьев долетел глухой стук топора о жертвенную колоду. Под крики толпы волхв разрубил барана, зачем-то трижды бил по крохотной мыши, если то была мышь, не попадал, видно, наконец с громким воплем вскинул к небу окровавленный топор. Кровь жертвенных зверей двое помощников собрали в чашу, перемешали и побрызгали женщине руки и ноги. Народ вопил, на невесту указывали пальцами. На помост бросали цветы, венки. Затем волхвы отвязали ее от столба, народ расступился, она медленно сошла с помоста. Ее повели по узкому проходу в сторону реки. Держалась она ровно, смотрела прямо перед собой. На голове был венок из белых цветов. Разница между белой кожей и иссиня-черными волосами была настолько яркой, что Рус снова ощутил удар под дых, а горячая кровь ударила в голову с такой силой, что он качнулся. Волосы черным водопадом струились по прямой спине, касались ягодиц, небольших, но вызывающе оттопыренных. У нее были длинные стройные ноги, высокая грудь, больше Русу рассмотреть не удавалось, но он не сомневался, что богу воды в невесты выбрали самую красивую. Везде в племенах отыскивали самых красивых девушек и топили в угоду богам рек, озер и небесной влаги. Лех смотрел заинтересованно. В их племени тоже топили самую красивую, но только ранней весной, когда просили дождя на все лето, убеждали уберечь поля от наводнений и засухи. — Наверное, давно дождя не было, — сказал он знающе. — Похоже, и не будет, — прошептал Рус. — Почему? — Я же сказал, чужим богам не поклоняюсь. — Ты еще не одумался? — Если даже своих богов не страшусь, а лишь почитаю как прародителей, то что мне чужой урод? Лех укоризненно покачал головой. Он знал, что отважен, и знал, что другие это знают. Но стоит ли заводить врага в лице чужого бога? Да еще на его земле? — Брось, — сказал он сердито. — Она ж черная! — Да, — прошептал Рус яростно и восторженно. Его глаза не отрывались от белого тела девушки, наполовину скрытого черными волосами. |
