|
Она прошептала что-то, в голосе он уловил благодарность. — Ладно, ладно, — сказал Рус с неловкостью. — Я просто не хочу, чтобы на мою женщину глазело все племя. Особенно один там есть, совсем бесстыжий. Лех громко хмыкнул. Рус прорычал: — Опять задираешься? — Да нет, но она в самом деле хороша, — откликнулся Лех с усмешечкой. — Правда, я не успел рассмотреть как следует, мой меч пел победную песнь славы, а сердце возвеселялось в звуках брани, но вижу, что у нее грудь как у молодой козы, а бедра спелые, как тыквы. Правда, под мышками волосы, да еще черные... — Ты слишком много рассмотрел, — буркнул Рус с неприязнью. — Слишком! А ты, женщина, запахнись получше. От взглядов этого... по всему телу остаются жирные пятна размером с миску. А то и медный таз. Да и ветер здесь, а ты нежная, как паутинка. Их кони неслись бок о бок вдоль реки к лесу, селение осталось далеко позади. Река медленно поворачивала влево, берег становился круче, обрывистее. Лех внезапно расхохотался: — А ты все-таки отнял невесту у бога! Не знаю, чего в тебе больше: отваги или дурости. Теперь за нами погоня. — Кто? Бог? — Пока его слуги. Рус оглянулся. Из далекого селения на дорогу вымахнули люди на конях. Отсюда выглядели совсем крохотными, но в темных фигурках чувствовалась угроза. Не меньше десятка, а из-за домов выплескиваются все новые и новые конники. — Быстрее, — велел он коню. — Что тебе эти вислозадые лошадки? Мы уйдем от любой погони. Лех мчался рядом, искоса поглядывал на женщину. Спросил хрипло и весело: — Не побоишься? Бог, когда догонит, ка-ак шарахнет по затылку! Мокрое пятно останется. — Если догонит, — буркнул Рус. — Бог? — И у богов растут кривые ноги. Он бережно, но крепко прижимал к себе спасенную. Ее черные волосы растрепало ветром, тонкие шелковые пряди струились по его лицу, словно чистые струи ручья по гранитному ложу. Тело ее вздрагивало, то ли от пережитого страха, то ли от упругого встречного ветра. — Бог да не догонит? — снова удивился Лех. — Волхвы говорят, — крикнул Рус с веселой злостью, — что боги ничего не делают сами! Все руками людей. А от здешнего людья мы да не отмахнемся? Они что овцы для моей палицы и твоего меча! Глава 3 Раскаленная земля бросалась с грохотом под копыта и исчезала. Деревья прыгали навстречу, словно хотели расшибить вместе с конем, но в последний миг сами трусили и расступались, а он вламывался в простор, несся, как огромная стрела, как выпущенный могучей рукой бога камень из пращи, ногами сжимал бока горячего сильного зверя, а руками — озябшее гибкое тело с распущенными волосами. То слева, то справа возникал всадник на красном, как пылающее небо, коне, золотые волосы трепало ветром, он что-то хрипло и задорно кричал, молодой и красивый, сильный, как юный бог, могучий, как тур. Рус чувствовал, как изнутри рвется ликующий крик восторга, едва не заревел диким зверем, заставил себя крепче сжать женщину, а коню дал волю, тот сам рвется всласть отдаться скачке. Он слышал, что иные мужчины в азарте скачки, да если еще на горячем лихом коне, приходили в такой восторг, что визжали, вскакивали с ногами на седло, подпрыгивали, будто пробовали взлететь. |
