|
А как любит Катерину Ивановну, все ей дарит. Это вот ею вышитая подушка. Смотрите, какая роза, а это мирт, что за тонкость узора, красок. Точно нарисовано. Ирина не отзывалась. - Что молчите, милая? О чем думаете? - Роза и мирт, - произнесла, вздохнув, Ирина, - жизнь и смерть. Чем-то кончатся мои поиски и надежды? Из комнат Нелидовой в это время донеслись звуки клавесина. Нежный, звонкий, отлично выработанный голос пел под эти звуки торжественный и грустный гимн из оперы Глюка "Ифигения в Тавриде". - Ну, Арина Львовна, уйдем, - сказала кастелянша, - видно, опоздали; Катерина Ивановна за музыкой, а в это время никто ее не беспокоит. Того и гляди, у нее теперь и великая княгиня. Ирина, дав знак спутнице, чтоб та несколько обождала, с замиранием сердца дослушала знакомый ей, молящий гимн Ифигении. Она сама когда-то в деревне пела его Концову. "О, если бы я так могла их просить! Но когда это будет? У них свои заботы, им некогда!" - подумала она, чувствуя, как ее душили слезы. - Идем, идем, - торопила Анна Романовна. Гостьи тихо вышли в сени, на крыльцо, обогнули фрейлинский флигель и направились в сад. Калитка хлопнула. - Куда же вы это? - раздался над их головами веселый оклик. Они подняли глаза. Из растворенного окна на них глядела радушно улыбающаяся, черноглазая Нелидова. - Зайдите, я совершенно свободна, - сказала она, - пела в ожидании вас, зайдите. Гостьи возвратились. Кастелянша представила Ракитину. Нелидова приветливо усадила ее рядом с собой. - Так молоды и уже в печальном уборе! - произнесла она. - Говорите, не стесняясь, слушаю. Ирина, начав о Концове, перешла к рассказу о плене и заточении Таракановой. С каждым ее словом, с каждою подробностью печального события оживленное и обыкновенно веселое лицо Нелидовой становилось пасмурней и строже. "Боже, какие тайны, какая драма! - мыслила она, содрогаясь. - И все это произошло в наши дни! Точно мрачные, средневековые времена, и никто этого не знает". - Благодарю вас, мамзель Ирен, - сказала Катерина Ивановна, выслушав Ракитину, - очень вам признательна за рассказ. Если позволите, я все сообщу их высочествам... И я убеждена, что государь-цесаревич, этот правдивый, этот рыцарь, ангел доброты и чести... все для вас сделает. Но кого он должен просить? - Как кого? - удивилась Ирина. - Видите ли, как бы вам сказать? - произнесла Нелидова. - Государь-наследник не мешается в дела правления; он может только ходатайствовать, просить... от кого зависит ваше дело? - Князь Потемкин мог бы, - ответила Ирина, вспомнив наставления отца Петра, - этому сановнику легко предписать послам и консулам. Лейтенант Концов, быть может, снова где-нибудь в плену у мавров, негров, на островах атлантических дикарей. |
