Осмотрев комнату, я проверил сени и загородку, за которой, видимо, ночевал Емельян. Там тоже ничего стоящего не оказалось. Осталось осмотреть подполье, и можно было делать отсюда ноги. В подполье вел большой люк с мощным железным кольцом и засовом. Я его отодвинул и рывком поднял тяжеленный люк. Вниз, в глубину, вела каменная лестница. Пахнуло смрадом, как из выгребной ямы.

    Я, пересиливая тошноту, спустился ступеней на десять вниз и, присев, оглядел обширный подвал, располагавшийся не только под пыточной камерой, но и под большей частью дома. Оказалось, что тут не просто подполье, а настоящая тюрьма. Сколько было видно в полутьме, у стен жались какие-то люди.

    -  Матерь Божья! - невольно воскликнул я. - Это еще что такое! Перепечин, идите сюда!

    Однако мажордом почему-то не откликнулся, хотя сверху были слышны удары плетей и злобные смешки. Я спустился еще ниже и увидел несколько загодя приготовленных смоляных факелов, воткнутых в специальную доску с дырками, чтобы ими легче было пользоваться. Не пожалев кончающийся в зажигалке газ, я запалил один из них. Факел затрещал и начал разгораться. Теперь видно стало лучше, и я увидел страшное зрелище: мученически плененных людей.

    -  Барин, Лексей Григорьич, помоги, я здесь! - позвал знакомый голос.

    -  Ты кто? - спросил я, торопливо спускаясь в подвал.

    -  Это я, Петька! - ответил пленник, и я узнал голос дворового человека, того самого, что не смазал дегтем оси рыдвана.

    Петр, как и остальные заключенные, был «забит» в деревянные колодки - две скрепленные между собой доски приделанные цепью к стене с отверстиями для шеи и рук.

    -  Ты как сюда попал? - задал я первый пришедший в голову, дурацкий вопрос.

    -  Опоили нас барин! Очухался уже здесь!

    -  Ты из наших один?

    -  Вон Семен-кучер лежит, он, видать, совсем сомлел, не откликается!

    Люди при виде факела и незнакомого человека разговаривающего с одним из заключенных, оживились и начали проявлять признаки жизни.

    -  Водички подай, добрый человек! Помираю! - попросил сосед Петра, по прическе крестьянин, поворачивая в нашу сторону голову в тесном ярме.

    Я растерялся, не зная, как поступить. С колодками я еще никогда не имел дела и не знал, как освободить из них пленников.

    -  Сейчас, подождите, я вам помогу, - суетясь, ответил я и начал светить вдоль стен в поисках хоть какого-нибудь инструмента, с помощью которого можно их вызволить.

    -  Перепечин! - опять крикнул я наверх. - Идите сюда!

    Однако тот опять не откликнулся. Понимая, что от него пользы в любом случае не будет, я вернулся к Петру и осветил его колодку. Сделана она была крайне примитивно. С одной стороны торцы доски соединялись петлей, с другой их замыкал навесной замок. Сами они были широкие и довольно толстые, больше вершка, замки же висели на прибитых простыми гвоздями проушинах.

    -  Сейчас я что-нибудь найду, чем вас освободить! - пообещал я.

    -  Барин, ключ от замков на стене висит, возле лестницы, - неожиданно решил за меня сложную проблему Петр.

    -  Что же ты сразу не сказал, - воскликнул я, бросаясь к указанному месту.

    Действительно, на вбитом в стену костыле висел ключ. Я снял его и вернулся к узникам.

    -  Держи факел, - велел я дворовому, вкладывая в его торчащую из колодки руку древко светоча.

    Отпереть примитивный замок оказалось очень просто.