Сквозь симфонию крови пробилось практически одновременно два сообщения:

«Миш, Альб мёртв. Пытаюсь собрать кровь для тебя», — от Агафьи.

«Миш, ты должен это видеть! У Хельги что-то не так с проклятием», — от Светы.

«Ну что же, я — сирота. Снова. Хорошо, хоть не собственными руками», — мелькнула у меня странная мысль, и я попросил Райо перенести меня к Агафье.

* * *

Я взирал на дочь Серва в окровавленной рубашке, которая стеклянными равнодушными глазами взирала на тело Альба. На каменном полу поблёскивал скальпель. Агафья пыталась выжать из Его Святейшества кровушки для моих нужд, не церемонясь с трупом.

«Посторонись», — предупредил я вампиршу.

Мне не нужно было щёлкать пальцами или делать любые другие жесты. Кровь повиновалась моей воле. Снова. Это было пьянящее чувство, и я что есть мочи старался сдерживаться, чтобы не наломать дров.

Кровь Альба собиралась в несколько идентичных макров, запирая внутри себя воспоминания главы фракции Рассвета. Очистилось всё вокруг: вещи, инструменты, пол. Вскоре на ладони у меня едва поместились пять крупных камней в половину моего кулака.

«М-да, много помнил Ирликийский Ангел, из некоторых получалось не больше напёрстка, а здесь просто-таки полноценная библиотека».

Взглянув ещё раз на тело Его Святейшества, местного создателя и разрушителя, я применил заклинание тлена. Спустя пару минут от Альба осталась лишь горсть пыли, которую я собрал в платок и убрал в карман.

Особых терзаний по поводу смерти Альба я не чувствовал. Ни злорадства от смерти давнего врага, ни сожаления от смерти кровного отца.

«Ты всегда выбираешь самый практичный путь из возможных, Мать Великая Кровь», — воздал я хвалу покровительнице. Пути её решений неисповедимы, но неоспоримы.

Теперь пришла пора узнать отчего у нас девицы со скальпелями на бывших святых бросаются. Для получения ответа я поднял с пола уже очищенный от крови Альба лекарский инструмент и сделал надрез на запястье Милицы.

Увиденное мне не понравилось. Неудивительно, что, едва ожив, она отправилась добивать своего врага. Не было бы скальпеля, она бы ему горло зубами перегрызла за всё пережитое.

— Агафья, позови сюда Серва, — попросил я вампиршу. Та вернулась спустя минуту с бывшим паладином. Увидев дочь со стеклянным взглядом, Серв напрягся, приобняв её за плечи.

Дверь за моей спиной тихо затворилась, отсекая нас от остального родильного коридора.

— Ваша семья так или иначе оказалась в гуще событий и изменения существующего порядка. Вам есть за что ненавидеть предыдущий, но полностью сломить его пока не выйдет. Уничтожив глав орденов, я не смогу постоянно присутствовать в этом мире и контролировать деяния оставшихся с даром паладинов. Мне нужны люди, которые будут зорко следить за местными и в случае возникновения проблем сообщать. Я бы хотел, чтобы Милица занялась упразднением инкубаториев и надзором за всеми существующими сиротскими приютами. Работы там как бы не на сто лет вперёд. А ты, Серв, должен создать такую сеть осведомителей во всех двенадцати подразделениях орденов, чтобы мы знали даже про малейшую попытку оспаривания моей власти. Всё это мне приходится делать, чтобы сохранить выстроенную систему безопасности от прорывов изнанки.

— Вы сказали, что не можете оставаться постоянно в этом мире, — вычленил главное Серв, — но как же мы с вами сможем общаться?

— Это как раз меньшая из проблем. Принесёте клятву служения на крови, появится связь, по которой вы всегда сможете связаться со мной. Но, предупреждаю, нарушение этой клятвы карается смертью.

— Дочь, ты как? — осторожно уточнил Серв у Милицы, боясь безучастного выражения лица.

— Согласна, — просипела она бесцветным голосом.