Лейтенант Николе уставился на нее пристальным взглядом – излюбленный прием легавых всего мира. Рядом со своим шефом он выглядел тщедушным подростком. Дюген забрал у нее афишку, сделав вид, что с жаром ее перечитывает:

– Это ведь предложение интимных услуг, или я неправильно понял?

– Вы неправильно поняли! Это предложение массажа, допустим, незадекларированного, но вполне серьезного. Можете спросить у моих клиентов и друзей.

– Допустим. Если честно, серьезны ли вы, задекларированы или нет, мало меня волнует.

Он отпустил ей очередную улыбочку. Она ждала продолжения. Он схватил папку, венчавшую стопу, открыл ее и неторопливо перелистал.

– Вам знаком некий Бернар Морен?

– Нет.

– А Брэд Арсено?

Ингрид не смогла обуздать свои чувства. Брэд, магнолии, Великан, попугаи, рыбалка в протоке. Вот уже больше года она не получала от него никаких известий.

– Да, я знакома с Брэдом… Мы встретились в Новом Орлеане.

– Когда?

– Лет четырнадцать назад.

– Как он там оказался?

– Он там родился.

– Род занятий?

– Садовник.

– Как же вы с ним познакомились?

– Брэд спас мне жизнь. Двое мерзавцев напали на меня. Он остановил их и вызвал полицию.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Больше десяти лет назад, когда вернулась с родителями в Калифорнию. После урагана Катрина и всех разрушений я пыталась узнать, как там Брэд.

– И что же?

– Ничего. У меня в Луизиане не осталось знакомых, так что обратиться было не к кому.

– Но до Катрины вы поддерживали с ним связь?

– Время от времени я посылала ему мейлы.

– А точнее?

– Два‑три раза в год.

Но с чего вдруг парижский легавый интересуется американским гражданином, к тому же безобидным садовником? И кто такой этот Бернар Морен? Ингрид почувствовала растущее раздражение.

– Вашу афишку обнаружили в его гостиничном номере. Приколотую к стене. Она была там чуть ли не единственным украшением.

– Брэд живет в Париже?

– С августа, по словам директора гостиницы. А вы и не знали?

– Вы хотите сказать, после Катрины?

– Браво, быстро соображаете. Очевидно, именно ураган пригнал его к нашим берегам.

– В чем же вы его обвиняете?

– Да так, сущие пустяки. Например, приобретение поддельных документов.

– На имя Бернара Морена?

– Вот именно. И нелегальная работа садовника, причем на мэрию. Наглости ему не занимать.

– Он говорит по‑французски? А я и не знала.

– И так хорошо, что товарищи ничего не заподозрили. Но это только цветочки.

Она видела его всего несколько минут, но уже терпеть не могла.

– Арсено снова снялся с якоря, – продолжал Дюген. – Мы не знаем, какой ненастный ветер унес его на этот раз, зато нам известно, что он оставил после себя подарок.

– Какой же?

– Труп.

Провались сейчас ее сердце в башмаки, ей и то не было бы так худо. Дюген уселся за письменный стол. Николе оседлал один из стульев. Они молча уставились на нее, словно ни на секунду не поверили в ее испуг.

– О чьем трупе речь? – спросила она нервно.

– Молодой женщины. Найдена задушенной несколько дней назад.

– Как задушенной?

– Пластиковым пакетом. Медленная и мучительная смерть.

– Медленная и мучительная… – пробормотала Ингрид, чувствуя, что бледнеет.

Ей казалось, что своими суровыми взглядами они пытаются пробуравить ей череп.