– Связываете ли вы убийство в Монсури с задушенной женщиной, найденной в парке Ситроена? – прокричал Морешан из телерадиокомпании RTL, обладатель самого красивого и зычного голоса среди своих коллег.

Остальные заговорили хором, и их вопросы слились в невыносимую какофонию, а Дюген и его лейтенант оказались прижатыми к машине.

– Дайте нам пройти, – приказал майор. – Благодарю, и счастливо оставаться!

Они сели в служебный «рено» и отъехали под перекрестным огнем фотовспышек.

В комиссариате Людовик Николе, не теряя времени, позвонил в США. Саша Дюген отпер ящик стола и достал обе папки. В первой было собрано все, что удалось раздобыть по делу Лу Неккер. Во второй – копии документов, связанных с расследованием убийства в парке Андре Ситроена, предоставленные комиссариатом Одиннадцатого округа. Некоторое время он просматривал их, потом вспомнил о дисках, лежавших у него в кармане. Отис Реддинг, «Братья Невилл». Великие музыканты из Нового Орлеана. Отличный выбор, подумал он. Выбор человека, который не изменил музыке родного края. Он поднялся, чтобы вставить в музыкальный центр безымянный диск. Послышался энергичный рок, начинавшийся дуэтом гитары и бас‑гитары. Затем вступил голос. Голос девушки, готовой отдать все, что у нее есть.

Песни мира, его мечты – они для тебя, лишь попроси.

Я только того и жду.

Ярость и страхи мира – они в тебе, отдай их мне.

Я только того и жду…

«Может, у нее и не самый прекрасный голос в мире, – подумал Дюген, – но тембр необычный, и она безусловно личность. И такая щедрость в звучании гитары». Зазвонил телефон, Дюген нажал на паузу и снял трубку. Он различил шум уличного движения, потом раздался голос жены:

– Саша, у меня мало времени. Я обедаю с депутатом Перонте. Как продвигается расследование?

– Пресса нагнетает обстановку, а так все нормально.

– Журналисты отмечают сходство с убийством в парке Монсури?

– Само собой. Я думаю, в этом весь смак.

– И весь интерес. Я могу устроить тебе встречу с отличным психологом. Он жил в Штатах, изучал американские методы психологического портретирования.

– Пока не стоит.

– Дорогой, я уверена, что это дело наделает шуму. Подходящий случай попросить о переводе в Уголовную полицию…

– Всему свое время. Кстати, я тут подумал, что мы могли бы вечерком расслабиться, пойти поужинать…

– Вечером я приглашена в клуб «Рефлексия». Разве я тебе не говорила? Ничего не поделаешь.

– О'кей, никаких проблем.

– Один из их постоянных членов вхож к большому боссу из уголовки…

– Я сам добьюсь перевода в Уголовную полицию, Беатриса. И лучший способ добиться этого – успешно и в срок провести расследование. Главное, быстро, ты же слышала, что бюджет опять урезали.

– Тебе виднее, Саша. Вернусь поздно, лягу в гостевой комнате, чтобы тебя не будить. Целую.

Дюген повесил трубку и какое‑то время сидел, уставившись в пустоту. Из задумчивости его вывел Николе:

– Шеф, есть пара минут?

– Да, заходи.

– Американцы сообщили кое‑что стоящее. На Брэда Арсено имеется досье в Луизиане. Завсегдатай собраний анонимных алкоголиков своего прихода. Но у него случались срывы. Шум по ночам, порча общественного имущества.

– Неприятности с отделом нравов?

– Я продолжаю копать. У моего источника есть еще информация, но он ждет, пока начальство даст добро.

– Так держать, Людовик.

Дюген знаком предложил ему присесть.

– Что думаешь об этом? – спросил он, указывая на разложенные на столе папки.