– На «Шангри‑Ла»? – Я уставился на него, потом сказал: Да, конечно, вы же мне говорили. Вы знакомы с леди Скурос. То есть вы знаете ее очень хорошо, а мужа достаточно неплохо. Как поживает наш старина Энтони?

– Прекрасно, – холодно сказал он. Чувства юмора у дядюшки Артура хватит на четверых, но только не в разговоре о титулованных миллионерах.

– А леди Скурос?

– Ну‑н... – Он колебался.

– Не так прекрасно. Бледна, измучена, несчастна, с темными кругами под глазами. Почти такими же, как у меня. Ее муж плохо с ней обращается, очень плохо. Он ее изводит морально и физически. А на руках у нее следы от веревок. Почему у нее на руках следы от веревок, сэр Артур?

– Это невозможно. Просто фантастика. Я знал бывшую леди Скурос, которая умерла в этом году в больнице. Она...

– Она лечилась в психической лечебнице. Скурос был настолько любезен, что рассказал мае об этом.

– Ну и что? Она обожала его. Он обожал ее. Человек не может так измениться. Сэр Энтони... сэр Энтони – джентльмен.

– В самом деле? Расскажите, как он сделал свои последние миллионы. Вы видели леди Скурос, на так ли?

– Да, я ее видел, – медленно сказал он. – Она запоздала. Она пришла только ко второму блюду. – Он не видел в этом ничего примечательного. – Выглядела она неважно, на правом виске у нее был кровоподтек. Она сорвалась, взбираясь на борт из шлюпки и ударилась о планшир.

– Больше похоже, что она ударилась об своего мужа... Но вернемся к прошлому, к тому времени, когда вы в первый раз взошли на борт «Файркреста». Вы осмотрели судно?

– Я осмотрел его. Все, за исключением кормовой каюты. Она была закрыта. Я предположил, что вы прячете там что‑то такое, что не хотели бы показывать случайным посетителям.

– Там было кое‑что. То, что неслучайные посетители не хотели показывать вам, – медленно сказал я. – Ханслетт. Связанный Ханслетт. Они ждали сообщения о моей смерти, затем они убили Ханслетта или увезли с собой. Если бы сообщения о моей смерти не было, они дождались бы, пока я вернусь, и схватили меня тоже. Или убили бы нас обоих сразу. Ведь им ясно, что я знаю слишком много, чтобы оставаться живым. Им нужно много времени, чтобы вскрыть сейф на «Навтсвилле» и вытащить все эти тонны золота, а теперь они почуяли, что их время истекает. Сейчас они в отчаянии. Но пока они не сделали ни одной непоправимой ошибки.

– Они ждали сообщения о вашей смерти, – механически повторил дядюшка Артур. – Не понимаю.

– Речь идет о том вертолете, который вы прислали, сэр. Нас сбили вечером после захода солнца. Пилот мертв, а машина на дне моря. Они уверены, что я тоже мертв. – Теперь понятно. Я вижу, вы набираете темп, Калверт. – Почти никакой видимой реакции. Может он уже достаточно выпил к тому времени, но больше походило на то, что он ищет подходящую комбинацию, которая вернет меня в ряды безработных быстро и без особых затрат. Он зажег длинную манильскую сигару и задумчиво затянулся. – Когда мы вернемся в Лондон, напомните мне, чтобы я показал вам мой конфиденциальный рапорт на вас.

– Хорошо, сэр. – Пусть будет что будет.

– Я обедал с заместителем министра всего сорок восемь часов назад. Он спросил меня, между прочим, какая страна располагает лучшими агентами в Европе. Я не знал тогда, что ответить на этот вопрос. Но я сказал ему, кто, по моему мнению, является лучшим агентом в Европе.