|
- Это не опасно? - Нам сказали, что у нас будут здоровые, крепкие тела. Право же, Ахиллес, ты тревожишься по пустякам. Неужели тебе никогда раньше не случалось растянуть мышцы? - Я что-то не помню, чтобы у меня когда-нибудь здесь болело... Ах!.. И ноги тоже болят... - Это потому, что мы немного пробежались. Ноги всегда немного сбиваются, когда бегаешь. Даже когда просто ходишь - и то... - Неужели мы чувствовали то же самое, когда у нас еще были наши прежние тела? - спросил Ахиллес. - Да, кажется, так оно и было. Ноги, впрочем, болели гораздо меньше - ведь мы постоянно упражнялись в беге и метании копья, а значит, были в гораздо лучшей форме. Мы настолько хорошо владели своими телами, что просто не замечали всех этих мелких неприятностей. Мы привыкали к ним, так же как привыкали и к тем удовольствиям, которые доступны живым. - Я знаю, что настоящий мужчина не должен жаловаться, сказал Ахиллес. - Но, хотя я довольно плотно поел, тем не менее я сейчас не отказался бы от добавочной порции паштета. И еще... Нельзя ли где-нибудь поблизости раздобыть питье? - Как я рад, что рядом с нами нет ни одного из этих вездесущих летописцев! - воскликнул Одиссей. - Что бы он сказал, если б услышал, как знаменитый Ахиллес жалуется на голод и жажду! - Ну и что же? Я испытывал те же самые чувства, когда был жив, - возразил ему Ахиллес. - Но на моей памяти ты никогда не жаловался на жажду и голод. Ты был более чем умерен в еде и воздержан в питье. Казалось, ты никогда не думал о таких низменных, земных вещах. Всеми своими помыслами ты устремлялся к славе... - Я и сейчас стремлюсь к ней! - воскликнул Ахиллес, поднимаясь и морщась от боли. - Ой, как поясницу ломит!.. Ну, ничего, не обращай внимания. Итак, в путь! - Я готов, - ответил Одиссей, - но, видишь ли, дело в том, что я не знаю, куда нам идти. Ахиллес огляделся. Они лежали на мягкой траве на краю прекрасной зеленой лужайки, окруженной густым лесом. Пока они перекусывали и отдыхали после обильной трапезы, солнце успело подняться высоко и теперь стояло почти в самом зените. Было около полудня. Свежий ветерок чуть шевелил высокую траву, нагретую солнцем; пахло цветами, и весело щебетали птицы. Словом, это был один из тех прекрасных дней, которые надолго запоминаются смертным. Нужно ли описывать, какое впечатление произвела красота и свежесть майского луга на двух друзей, вырвавшихся из мрачного подземного царства, где никогда не светит солнце, не дует свежий ветер, не растут цветы и не поют птицы? Можно было еще долго лежать в траве, полной грудью вдыхать эти чудесные запахи, слушать, как перекликаются иволги в лесу, если бы не присутствие трех женщин, сидящих на траве неподалеку от двух героев - эти особы облюбовали солнечную лужайку для пикника. Что-то жуткое и неестественное было в их фигурах. Все три были уже в летах, и их отнюдь не стройные тела облекали классические белые туники. Взглянув на них, Одиссей подумал, что где-то видел их раньше. После минутного размышления он догадался, что перед ним сами Эвмениды<<55>> -адские существа античной эпохи, неумолимо карающие людей и богов за измену и убийства. Встреча с ними не предвещала ничего хорошего. Однако если уж самой судьбе было угодно столкнуть вас с тремя сестрами лицом к лицу, надлежало держаться скромно, но в то же время естественно, и разговаривать вежливо, избегая излишней вычурности и куртуазности, чтобы ничем не прогневить их. |
