«Чтобы сланцы превратились в сернистое железо, а потом и в железный купорос, нужно не меньше десяти дней, — думал Константин. — А пока идет процесс, доделаем и кузню…»

Прошло десять дней. Кузня с вращающимся под воздействием воды колесом была сдана мастерами и принята Костей с одобрением. От деревянного вала, который вращался колесом, шли к станкам кожаные ремни, вращавшие шпиндели станков, причем скорость можно было увеличивать или уменьшать, перемещая приводные ремни на деревянные насадки вала разного диаметра. Печниками был сложен большой горн, а кожевенники сделали большие и мощные меха. Казалось, что кузня строится для того, чтобы ее хозяин начал производство большого количества подков, серпов, лопат, гвоздей, сабель, ножей — всего того, что нужно человеку шестнадцатого века. Как удивились бы мастера, видевшие, как много серебра бросает хозяин в топку еще холодного горна, если бы узнали, что все это затевалось ради изготовления всего двух вещей… Но зато каких вещей!

Щедро рассчитавшись с мастерами, Костя первым делом решил закончить получение нужной ему для капсюлей воспламенительной смеси. Все то, что осталось на месте его кострища, он сложил в большую корчагу из хорошо обожженной глины, залил серую массу водой, хорошо взболтал и дал отстояться. Когда вода стала прозрачной, он слил ее, и корчагу с осадком, оставшимся на ее дне, поставил на огонь. Скоро там были лишь кристаллы железного купороса.

«Но мне не нужен железный купорос как таковой, — рассуждал сам с собою Костя. — Мне нужна серная кислота. А поэтому я возьму купорос и помещу его закрытый сосуд, который поставлю на огонь. Серная кислота выделится из купороса в виде паров, которые, сконденсировавшись, превратятся в крепкую серную кислоту».

Так Константин и поступил, и скоро у него имелся целый кувшин сильнейшего реактива. А мысль, словно считанная со страниц все того же пособия, неустанно твердила: «Но тебе не нужна серная кислота! Тебе нужна кислота азотная, а чтобы ее получить, нужно обработать серную селитрой, которую я уже припас. Потом, путем дистилляции, я и получу азотную кислоту».

Через пару дней у него имелась уже и азотная кислота, но неутомимый мозг твердил: «Зачем тебе азотная кислота? Конечно, ты можешь обработать ею волокна льна и получить пироксилин — сильнейшее взрывчатое вещество. Но уж лучше сразу делать динамит. Он практичней и безопасней при обращении. А поэтому я поступлю таким образом. У меня уже есть глицерин, который я выделил из свиного сала. Я соединю его с азотной кислотой, предварительно сгустив его путем выпаривания в водяной бане, и получу нитроглицерин — тоже сильнейшее взрывчатое вещество».

Скоро у Константина имелась желтовато-маслянистая жидкость, безобидная, но лишь внешне. Он знал, что если ее разлить и посильнее ударить по ней молотком, то на клочки разнесет не только его самого, но и вся кузница взлетит на воздух.

«Нет, мне не нужен сам по себе нитроглицерин. Я сделаю более безопасное в обращении, но не менее грозное взрывчатое вещество — динамит. Для этого я соединю нитроглицерин с глиной. Глина впитает его, и у меня будет сухой динамит — отличное воспламеняющее средство для пороховой части унитарного патрона!»

Константин вспомнил, что примерно так поступили и герои романа Жюля Верна «Таинственный остров». Несколько цивилизованных людей оказались заброшенными в самый глухой уголок планеты, а потом, благодаря техническому гению одного из них, более чем отлично обустроились там. И нитроглицерин с динамитом изобрели по ходу дела.

Через день Константин был обладателем динамита.