|
Стало свежо. Солнце скрылось за облаками, и они опять заблудились, возвращаясь в Клери. Усталая Марселла брюзжала, что он выбрал не ту тропинку. Когда родилась дочь, Могра принялся за расчеты. Ему было бы приятно, если бы она была зачата в тот день на берегу Луары. Но его вычисления это не подтвердили. И осталась лишь яркая картинка, один час - даже меньше - того, что ему хочется назвать безупречным, даровым счастьем, которое человек получает и испытывает, даже о том не подозревая. Если порыться в памяти, ему, возможно, удастся отыскать похожие воспоминания. Он ведь прожил одинаковое количество лет и зим, примерно столько же солнечных дней, сколько и ненастных. Но главное тут даже не в свете, а в гармонии с этим светом и всей вселенной, даже в слиянии с ними. Такое слияние Рене познал еще однажды, но уже без Марселлы, без эротики, и чувство было таким сильным, что у него закружилась голова. И все же без Марселлы дело и тут не обошлось. Они жили тогда на улице Аббесс. Из их окон были видны белые стены театра "Ателье", лавочки, бистро-словом, вся жизнь трудящегося Монмартра, которая становилась особенно шумной по утрам, когда хозяйки осаждали торговок овощами. Колетта к тому времени уже родилась. К концу первого месяца Марселла завела разговор о том, чтобы отвезти девочку к тетке в деревню. Марселла стыдилась ее кривой ножки, как будто была в этом виновата, и пыталась свалить вину на Могра. - Говорят, дети с врожденными недостатками чаще всего встречаются в семьях алкоголиков. А ведь твой отец пьет, правда? А твоя мать умерла от туберкулеза... Она становилась все более раздражительной, особенно когда девочка несколько раз за ночь принималась плакать. К ней вставал Рене и, взяв ее на руки, ходил по комнате, освещенной уличным фонарем. Марселла была неспособна растить ребенка. В конце концов Могра уступил, и девочку отдали тетке. - Не говоря уж о том, что воздух в деревне гораздо здоровее, чем в зловонном Париже... Но он сердится на нее за это не больше, чем на Лину за то, что та такая, какая есть. И не пытается себя выгородить. Он сам совершил ошибку, значит, он и виноват. Рене взял на себя заботу о семнадцатилетней танцовщице, которая стремилась стать актрисой, и счел, что сумеет превратить ее сначала в женщину, потом в мать. - Ты полагаешь, мы подходим друг другу? Так же решался вопрос с отъездом Колетты; Марселла действовала по принципу "вода камень точит". Роняла время от времени фразу, которая, словно капля воды из крана, попадала в одно и то же место. Она ни на чем не настаивала, но с каждым разом ее мысль выражалась все отчетливее. - Я уверена, многие удивляются, почему мы живем вместе. У тебя своя работа, у меня своя. И освобождаемся мы в разное время. Так оно и было. Зачем возвращаться домой, если вместо ужина тебя ждет записка, в которой сказано, что твоя жена вернется поздно? - А когда мы вдруг оказываемся вместе, нам не о чем говорить... Так продолжалось несколько месяцев. Могра сопротивлялся, делал вид, что ничего не слышит. Он боялся за жену, за ее будущее. Ширя, потому что она сделала вполне успешную карьеру. Каждый из них добился успеха. А встретились они в самом начале пути, где, живя на улице Дам, разыгрывали влюбленную парочку, которой приходилось порой сдавать пустые бутылки, чтобы купить еды. - Почему бы нам не попробовать? Поживем месяц-другой отдельно. |
