|
В ответ полицейский ухмыльнулся. — Видите, он не против. — Все равно не поднимусь. Я и так уже сегодня пил что попало, — сказал я. Но все же медлил у сходен. — А мистер Джонс, — спросил казначей, — что с мистером Джонсом? — Процветает. — Мне он понравился, — признался казначей. Эта темная личность, майор Джонс, которому никто не доверял, обладал удивительным талантом завоевывать друзей. — Он мне сказал, что родился под созвездием Весов, значит, в октябре, и я посмотрел, что там про него. — Где? У «Старого Мура»? Ну и что там было сказано? — Артистическая натура. Честолюбив. Преуспеет на литературном поприще. Что касается будущего, я там нашел только важную пресс-конференцию генерала де Голля и электромагнитные бури в Южном Уэльсе. — Он мне сказал, что вот-вот сорвет куш в четверть миллиона долларов. — На литературном поприще? — Вряд ли. Предложил мне пойти к нему в компаньоны. — Значит, и вы разбогатеете? — Нет. Я отказался. У меня тоже была мечта, как разбогатеть. Может, когда-нибудь я вам расскажу о передвижной выставке картин — это была самая удачная затея в моей жизни, но мне пришлось смыться, и вот я приехал сюда и получил свою гостиницу. Неужели вы думаете, что я так легко откажусь от верного дохода? — Вы считаете, что гостиница — это верный доход? — Самый верный из всех, какие у меня когда-либо были. — Когда мистер Джонс разбогатеет, вы пожалеете, что не отказались от этого верного дохода. — Может, он мне даст взаймы и я как-нибудь перебьюсь, пока не вернутся туристы. — Да, он по-своему, натура широкая. Он щедро дал мне на чай, правда конголезскими бумажками, и банк отказался их обменять. Мы выйдем в море только завтра вечером, а то и позже. Приведите мистера Джонса к нам. На склонах Петионвиля заиграли молнии; временами их лезвия сверкали так долго, что высекали из тьмы очертания пальмы или угол крыши. В воздухе пахло близким дождем, и глухое бормотание грома напоминало о школьниках, хором повторяющих ответы учителю. Мы пожелали друг другу спокойной ночи. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 1 Я никак не мог заснуть. Молнии вспыхивали и гасли с таким же постоянством, как самореклама Папы-Дока в парке, и, когда дождь ненадолго стихал, сквозь москитные сетки просачивалось немного воздуха. Обещанное Джонсом богатство не выходило у меня из головы. Бросит ли Марта мужа, если я получу свою долю? Но ведь ее удерживали не деньги, а Анхел. Я мысленно уговаривал ее, что Анхел будет доволен, если я откуплюсь от него регулярным пайком головоломок и печенья. Я заснул, и мне приснилось, что я еще маленький и стою на коленях у алтаря школьной часовни в Монте-Карло. Священник ходит по рядам и кладет каждому в рот французское печенье, но, дойдя до меня, проходит не останавливаясь. Мимо меня с двух сторон приходят и уходят причащающиеся, а я упрямо не встаю с колен. Священник снова раздает печенье и снова обходит меня. Тогда я встаю и угрюмо иду по приделу, который превращается в огромный птичник с рядами попугаев, прикованных цепочками к крестам. Кто-то пронзительно меня окликает: «Браун, Браун!», но я не уверен, что это мое имя, и не оборачиваюсь. «Браун!» На этот раз я проснулся — кто-то звал меня с веранды, расположенной прямо под моей комнатой. |
