Все ведь не так, на самом деле, да? Что мне транслируют мои переводчики? Благожелательность? Она и должна присутствовать. Наемный работник прибыл к новому работодателю с расчетом на долгое и плодотворное сотрудничество. Кислых мин и хмурых рож тут и быть не может. Хотя бы внешне. А внутри может прятаться очень даже разное. Жаль, что в деле я Гришу так пока и не наблюдал. Может, если бы он успел добраться до тех серых кузнечиков, явилось бы истинное лицо жестокого и кровожадного пирата?

Ага, как же. Скорее всего, в последний путь он отправил бы противников, оставаясь настолько же невозмутимым, что и всегда. Интересно, это у него врожденное свойство или старательно натренированное? Наверное, все же первое. Не представляю себе, как можно привыкнуть держать лицо, если куча твоих предков не занималась этим с самого рождения, под чутким присмотром мамушек, нянюшек и гувернеров.

Был у нас в классе такой парень. Саша Трубецкой. Поскольку остальные двадцать шесть одноклассников по малолетству и происхождению развитым интеллектом обременены не были, получал он в свой адрес много всяких неприятных высказываний, самыми безобидными из которых были смешки над фамилией. Но любые нападки Сашок встречал и выдерживал стойко, что твой оловянный солдатик. Ни разу не опустился до того, чтобы ответить в том же тоне. В драках, конечно, почти всегда оказывался проигравшим, но только потому, что никого и никогда даже не попытался ударить нечестно, в запрещенные места и все такое. И выглядел всегда так, будто отправляется на королевский прием, хотя носил вроде бы то же китайское барахло с близлежащего рынка. Это уже намного позже, случайно оказавшись у родителей на работе и наткнувшись на альбом с гравюрами века, кажется, девятнадцатого, и увидев хорошо знакомое лицо на одном из листов, я начал понимать, как ходят и как сдают. Но к тому времени Саша от нас уже перевелся в другую школу, а потом, говорят, и вовсе уехал куда то в лучшую жизнь. Так вот, при всей непохожести прошлых и нынешних обстоятельств…

– А ты был совершенно прав, мой друг,– оторвавшись от рукопожатия и переведя взгляд в сторону меня и адъютанта, вдруг сказал Гриша.– Красивая белая женщина, вне всякого сомнения.

Дорого бы я дал за то, чтобы видеть в этот момент лицо блондинки. И вообще, чтобы видеть, а не догадываться о смене эмоций окружающих меня людей и нелюдей. Например, точно знать, почему едва отзвучало невинное замечание пиратского капитана, Дашины солдатики опять нервно дернулись из стороны в сторону. Правда, на этот раз не попадали костяшками, и то хлеб.

Я думал, что Гриша снова пожурит или подбодрит свою, э, коллегу подчиненную, но он незамедлительно направился прямо ко мне. Остановился ровно в трех шагах и деликатно осведомился:

– Разрешите приступить к несению службы, сир?

Вот как так у него получается? Куча же народу вокруг, а полное ощущение того, что нас с ним здесь только двое во всем обозримом пространстве. И это не подхалимаж никакой, не игра на публику, а что то совсем другое. А уж его "сир"… Мурашки по коже чуть не побежали. От странной интимности ситуации, ага. Понимаю теперь, почему его та клумба терпела и не отпускала. Когда на тебя смотрят так, будто живут одними и только твоими приказами…

Кстати, о приказах. Он же что то спрашивал. А, точно!

– Приступайте.

Часть 3

– Куда направляемся?

Верить, что Васиной обиды или чем он удумал страдать в этот раз, хватит надолго, я даже не старался. Хотя на палубу он вроде бы действительно не заявлялся. Но тут скорее виновато присутствие адъютанта, с которой у моего лохматого медбрата то ли недопонимание, то ли другие проблемы личного характера.