– А по человечески?

Он вздохнул.

– Есть несколько слоев. Внешний– для общих коммуникаций. Внутренний– для себя любимого. То, что между, работает по необходимости, или на туда, или на сюда. Наружу периметр можно расширяется сколько угодно, без проблем, а вот внутрь сжимается не особо. У каждого он, конечно, свой, но в общем случае– расстояние вытянутой руки. И пока чужое поле находится дальше хоть на волосок, все в порядке.

– А если приблизится?

– Тогда возможны варианты.

– Какие?

– Головная боль. Тошнота. Рвота. Судороги. И так далее, со всеми остановками.

– Хочешь сказать…

– У вас такого разве не было?

– Чего?

– Чтобы неприятно становилось, когда кто то слишком близко оказывается?

– Ну… Иногда.

– Потом будет заметнее. В следующем поколении или через одно.

– Это из за контура?

– Агась.

– И оно всегда так?

– В смысле?

– Каждое мгновение? И нужно постоянно соблюдать дистанцию?

– Ничего сложного. Оно ж на автомате делается.

Нет, не люди они вовсе. Микроволновки. Точнее, радиотелефоны. Бытовая техника с плохим экранированием. Сборочного цеха только единого нет, судя по всему. Или все таки есть?

– Но как вы тогда вообще…

– Спариваемся?– хихикнул Вася.– Да получается как то, время от времени. Сами удивляемся.

Наверное, кто то из партнеров терпит другого. А может, оба, что было бы, конечно, честнее. Но одно дело– продолжение рода, для него пары контактов хватит, а у них же, насколько понимаю, и семьи имеются. Живут вместе, то есть. Годами. Неужели вот так же шугаясь друг друга по всему дому?

– И оно никогда не проходит?

– Что?

– Это… Неприятное. Когда кто то рядом, ближе, чем надо.

– Привыкаешь.

– И больше никак?

– Да больше ничего вроде и не надо. Или ты сейчас о чем то другом говоришь?

Я бы сказал, если бы мысли так не путались.

Поля, волны, диффузия, интерференция. Логично. Разумно. Но должно ведь быть что то ещё, правильно? Чувства. Взаимность. Взаимодополняемость. Хотя бы на физическом уровне. То есть, на электромагнитном.

– А так, чтобы… ну… когда вторая половинка или вроде того?

Кажется, Вася устало потер переносицу.

– Чтобы как шестеренки зацеплялись?

– Ну да. Например.

– И чтобы раз и на всю жизнь?

– Разве это плохо?

– Это утомительно.

– Но…

– Нет у нас таких ограничений, Лерыч. В прошлых жизнях разве что, немного похожее наблюдалось. Давным давно. А потом все выправилось и нормализовалось.

– То есть, никакой любви?

Он вздохнул так тяжело, что я невольно почувствовал себя виноватым.

– Любовь никуда не делась. Только она теперь больше тут обретается,– мне постучали пальцем по затылку.

– Любите только умом, что ли? А как же…

– Химия, гормоны и остальное?

– Ага.

– Ты реально считаешь, что мозг тут ни причем?

Чисто с точки зрения физиологии, наверное, он все правильно говорит. В конце концов, другого органа управления нету. Потому что и этот их второй контур тоже часть нервной системы. И в каком то смысле я посредством медузок ведь тоже…

Черт.

Черт черт черт.

Это, конечно, не более, чем прототип, но все же. Более развитое и совершенное состояние вполне могу представить. Особенно учитывая, что их память хранит в себе не просто образы, а ещё и все тактико технические характеристики, то есть, модель при необходимости строится идеальная.