– Сирена?

– Умгум.

– Такая… страшная?

– Да не особо. Ежели умеючи подойти… Но ты же не об этом?

Полагаться на школьную память целиком и полностью было бы опрометчивым поступком, особенно на легенды и мифы древней Греции, заслушанные в адаптированном варианте, но вопросы возникали, ага. Правда, не по существу: раз выбрано именно это слово для обозначения противника, все, что нужно знать, уже находится в нем. А внешний вид… Как говорится, с лица воду не пить.

Одно следует из другого, причем совершенно естественно. Они же могут произвольно менять видимую картинку, значит, визуальные достоинства и недостатки не имеют особого значения. Вот только хорошо бы заранее узнать, в чем состоит исключение из конкретно этого правила.

– Спасибо.

– За что?

– За… неё. То есть, за то, что её больше нет.

– Да ну, это не в счет. В смысле благодарности. Дело чести оплате не подлежит.

Я могу спросить. Могу даже расспросить. Засыпать её вопросами по самую рыжую макушку. Но зачем, если и так все понятно? Почти все.

– Личный враг?

– Дня три как.

– Из за заказа?

– Из за породы.

Няша покрутила в пальцах начисто обглоданную косточку, смерила взглядом, оценивая результат, и спрятала трофей в карман. Накладной. Один из многих, превративших её хлипкую фигурку в подобие ананаса.

– Память предков, будь она неладна. Зов крови.

– Вы с ней… твои родичи с её родичами враждовали?

– Приходилось. Кормовая то база одна, как никак. Только нас временем и усилиями инквизиторов научили контролировать чувство голода, а эти… Самость у них такая. Гордятся своим животизмом. Культивируют.

– И их все равно принимают в обществе? Даже зная подробности?

– Они же сирены. Для них прикинуться кем угодно– плевое дело. А чаще всего вообще ветошь из себя строят: мимо пройдешь и не заметишь. Пока не станет слишком поздно.

Так вот почему Вася слегка растерялся, когда я спросил о "помощнице" фокусника. Он её попросту не видел.

– И нет никаких, эээ, средств обнаружения? На всякий случай?

– Случаев нет,– пояснила Няша, облизывая пальцы.– Тихие они обычно. И жрут консервы. Но когда дорываются до свежего мяса, тогда конечно. Звереют.

Тихие убийцы, прячущиеся под маской кого или чего угодно? Брр.

– А заказчик знал, с кем имеет дело? Понимал, чем все закончится?

– Стопудово. Хотя это то и странно.

– Что именно?

– Физическая ликвидация, как условие.

– Почему странно? У нас даже поговорка такая есть: нет человека– нет проблемы.

– Правильная поговорка, кстати.

– Значит…

Она снова помахала ладонью, закручивая клочки дыма маленькими вихрями.

– Проблема должна оставаться.

– Не понял.

– Чего? Это ж элементарно! Пока субъект в наличии, есть связи, которые приходится поддерживать. Заниматься с людьми надо, проще говоря. Тратить кучу времени и нервов. А если угробил кого то раз и навсегда, ничего, кроме облегчения не остается. Живую силу противника надлежит выводить из строя, усек? Чтобы она, бессмысленная и бесполезная, путалась в ногах, чем дольше, тем лучше.

Интересный подход. Но для его успешной работы обязательно надо…

– Если что то становится балластом, почему его не выбрасывают?

На меня посмотрели очень круглыми глазами.

– Нет, серьезно? От обузы же принято избавляться?

– А значит, нам нужна одна победа?– осторожно напела Няша, слегка не попадая в мелодию.