Нина пытается выйти из кирхи, но долгое время ходит по кругу, натыкаясь на деревянные лавки и фотографии космоса. Нина замечает в притворе женщину за прилавком. Она продает какую-то рухлядь в драных коробках: подшивка журнала «Роман-газета», детали советской бытовой техники, склянки и банки — все то, что выносят из квартир старых людей, когда те умирают. Но ко всем этим вещам прикреплены ценники.

— Я знаю, чего вы хотите, — говорит женщина за прилавком. На женщине грязный фартук, волосы выбиваются из-под чепчика, лицо пухлое, доброе, с синеватыми пятнами.

— Вы знаете?

— Да. Выпуск «Роман-газеты» за апрель 1986 года, с продолжением повести Валентина Пикуля «Честь имею».

Женщина достает рваный и пыльный номер «Роман-газеты». От листов пахнет какой-то едкой химией.

— Нет.

— Ну конечно! — спохватывается женщина. — Вы пришли за абажуром. Вот он.

И она достает драный лимонного цвета абажур для настольной лампы. В одном месте он почернел, а в другом продырявлен. Нина смотрит на него какое-то время, не в силах отвести взгляд. Продавщица предлагает другие товары — все это мусор и пыль. Наконец продавщица достает из коробки пустую пластиковую бутылку, и Нина говорит: «Точно! Ведь мне нужна тара».

— Не так быстро, — качает головой продавщица продавщица. — Сперва нужно создать правильный музыкальный фон для совершения сделки.

Женщина включает на своем телефоне техно с наложенными помехами и начинает исполнять танец робота. На какое-то время она впадает в забытье и кивает в такт музыке.

— А теперь отдавай кольцо. В обмен на бутылку, — говорит продавщица, не прекращая двигаться. Платок сползает, обнажая еще больше волос.

Нина хочет спросить: «В смысле?» — но потом до нее доходит, что она до сих пор носит на безымянном пальце кольцо, сделанное из проволоки. Нина снимает его и получает пустую бутылку.

— Главное — успей до полуночи, — напутствует продавщица, танцуя все интенсивнее — так, что с полок слетает товар.

Нина идет вдоль трассы. Мимо проносятся фуры. Они не притормаживают на поворотах, а просто несутся вперед, поднимая огромные клубы пыли. Скачут по огромным колдобинам. Обочины практически нет, и Нине нужно идти по трассе, время от времени отскакивая в кювет.

Сзади Нине сигналят. Одна из фур, тяжело грохоча, подъезжает к обочине. Мужчина за рулем выглядит как среднестатистический дальнобойщик, но когда Нина приближается к кабине грузовика, то видит, что за рулем Володя. Володя одет в серую майку-алкоголичку, и лицо у него пепельно-серое, глаза глубоко запавшие, руки совсем тоненькие, волосы в подмышках буйно кудрявятся, и Володя напоминает чахлый и немощный куст, вдруг давший пышные всходы. «Боже мой, как же он исхудал, — думает Нина. — Когда мы с ним познакомились, он выглядел намного свежее». Володя смотрит на Нину большими испуганными глазами. Скрытая мука написана у него на лице. Неожиданно он говорит:

— Поехали, довезу до рембазы.

— Мне не нужна рембаза, — говорит Нина.

— Все равно поехали, — говорит Володя.

— Нет.

— Рембаза, — повторяет Володя.

— Нет.

— Мне нужно кое-что починить, — в Володином голосе звучат капризные нотки.

Нина качает головой и делает шаг к кювету. Володя заводит фуру и уезжает, выпустив черное облако дыма. Оно не рассасывается и просто плывет по воздуху, недолго сопровождая Нину.

Нина с пустой бутылкой в руках сходит с трассы и идет сторону леса. С дороги он кажется непролазным, но это иллюзия: деревья образуют тонкую прослойку между трассой и городом.