Не ригой [41 - Рига – сарай для сушки снопов и молотьбы (с крышей, но почти без стен).], не амбарами,

         Не кабаком, не мельницей,

         Как часто на Руси,

         Село кончалось низеньким

         Бревенчатым строением

         С железными решетками

         В окошках небольших.

         За тем этапным зданием

         Широкая дороженька,

         Березками обставлена,

         Открылась тут как тут.

         По будням малолюдная,

         Печальная и тихая,

         Не та она теперь!

         По всей по той дороженьке

         И по окольным тропочкам,

         Докуда глаз хватал,

         Ползли, лежали, ехали.

         Барахталися пьяные

         И стоном стон стоял!

         Скрыпят телеги грузные,

         И, как телячьи головы,

         Качаются, мотаются

         Победные головушки

         Уснувших мужиков!

         Народ идет – и падает,

         Как будто из-за валиков

         Картечью неприятели

         Палят по мужикам!

         Ночь тихая спускается,

         Уж вышла в небо темное

         Луна, уж пишет грамоту

         Господь червонным золотом

         По синему по бархату,

         Ту грамоту мудреную,

         Которой ни разумникам,

         Ни глупым не прочесть.

         Дорога стоголосая

         Гудит! Что море синее,

         Смолкает, подымается

         Народная молва.

         «А мы полтинник [42 - Полтинник – монета достоинством 50 копеек.] писарю:

         Прошенье изготовили

         К начальнику губернии…»

         «Эй! с возу куль упал!»

         «Куда же ты, Оленушка?

         Постой! еще дам пряничка,

         Ты, как блоха проворная,

         Наелась – и упрыгнула.