– Смотри, не хвастай силою, —

         Сказал мужик с одышкою,

         Расслабленный, худой

         (Нос вострый, как у мертвого,

         Как грабли руки тощие,

         Как спицы ноги длинные,

         Не человек – комар). —

         Я был – не хуже каменщик

         Да тоже хвастал силою,

         Вот Бог и наказал!

         Смекнул подрядчик, бестия,

         Что простоват детинушка,

         Учал меня хвалить,

         А я-то сдуру радуюсь,

         За четверых работаю!

         Однажды ношу добрую

         Наклал я кирпичей.

         А тут его, проклятого,

         И нанеси нелегкая:

         «Что это? – говорит. —

         Не узнаю я Трифона!

         Идти с такою ношею

         Не стыдно молодцу?»

         – А коли мало кажется,

         Прибавь рукой хозяйскою! —

         Сказал я, осердясь.

         Ну, с полчаса, я думаю,

         Я ждал, а он подкладывал,

         И подложил, подлец!

         Сам слышу – тяга страшная,

         Да не хотелось пятиться.

         И внес ту ношу чертову

         Я во второй этаж!

         Глядит подрядчик, дивится,

         Кричит, подлец, оттудова:

         «Ай молодец, Трофим!

         Не знаешь сам, что сделал ты:

         Ты снес один по крайности

         Четырнадцать пудов!»

         Ой, знаю! сердце молотом

         Стучит в груди, кровавые

         В глазах круги стоят,

         Спина как будто треснула…

         Дрожат, ослабли ноженьки.

         Зачах я с той поры!..

         Налей, брат, полстаканчика!

         «Налить? Да где ж тут счастие?

         Мы потчуем счастливого,

         А ты что рассказал!»

         – Дослушай! будет счастие!

         «Да в чем же, говори!»

         – А вот в чем.