Но разговор не состоялся, поскольку после полудня в Датхиле объявился граф Стеркус. Дворянин восседал верхом на коне. И что необычно, к спине лошади были приторочены несколько пузатых бочонков. Высмотрев в толпе селян кузнеца, он поманил его пальцем.

— Подойди ко мне, добрый человек, и послужи для меня переводчиком, — сказал граф на своем родном языке, стараясь казаться предельно вежливым.

— Хорошо, — кивнул Мордек, подходя к аквилонцу, — Что переводить?

— Скажи односельчанам, что до меня дошли слухи о вашем празднике. Передай им также, что никакой пир не будет таковым являться без хорошего вина, — Стеркус указал на круп лошади. — Я считаю, этого достаточно, чтобы поставить последний штрих.

Скорее всего, граф никогда бы не купил себе популярность или хотя бы терпимость даже золотом. Но с вином была другая история. Киммерийцы с удовольствием пили этот напиток, когда удавалось достать. Его изредка привозили аквилонские торговцы на землю варваров, где никакие виноградники просто не могли произрастать. И тут вдруг внушительная партия крепкого, сладкого напитка к празднику урожая! Воистину, хитрый дворянин знал, какой монетой подкупить народ.

И теперь он мог угощать Тарлу красной кровью винограда. Подшучивать над ней, когда походка девушки сделалась шаткой, и язык стал заплетаться. Кружить ее в зажигательном аквилонском танце под звуки дудок и бубнов. Кто мог сейчас воспрепятствовать ему? Никто! Даже тот же Конан, вновь отодвинутый на задний план.

Глава 9. Ради Стеркуса?

хайдерч — прорицатель решил зазимовать в Датхиле. Время от времени он приносил существенную пользу жителям деревни. Однажды жена Баларга потеряла серебряное кольцо, и старик тогда велел ей зарезать одну из куриц. И точно, в желудке птицы обнаружилось пропавшее кольцо. Вероятно, оно соскользнуло с пальца, когда женщина сыпала зерно для цыплят. В благодарность, жена Баларга кормила провидца в течение недели, хотя сама никогда не являлась примером великодушия. Наверное, она действительно дорожила вещицей.

Рхайдерч также попытался отыскать четырех овец, отбившихся от отары Нектана во время метели, которая быстро замела все следы на тропинках. Он посоветовал пастуху пойти к красной скале и поискать под высокой елью. Нектан знал тот красноватый валун у опушки леса. Правда нашлась всего одна овца, но пастух и тому был рад, рассудив, что одна все же лучше, чем вообще ничего.

Конечно, силы ясновидящего были не безграничны, по крайней мере, не такие, как он сам того бы желал. Хотя, за исключением досадного промаха с овцами, он, как правило, не ошибался. И все же, больше приходилось перебиваться случайной работой, чтобы иметь пищу и кров. И, что удивительно, он справлялся с ней лучше, чем большинство остальных людей.

Как-то по утру в начале весны, Конан натолкнулся на старика, ремонтирующего стену соседнего дома. Рхайдерч не в первый раз занимался подобной работой, и все делал с умом, используя надлежащее количество прутьев и глины.

— Добрый день, — кивнул он юноши и пояснил: — После этого, я постелю на крышу больше соломы, и тогда стена не будет расползаться от дождя.

— Наверняка, это укрепит дом, — согласился сын кузнеца и, чуть поколебавшись, спросил: — Как тебе удается видеть невидимое?

Странно, но Рхайдерч отнесся к вопросу серьезно.

— Я и сам не знаю, парень, — вздохнул он. — Могу лишь сказать, что просто вижу.