Вечер к ночи пробирался;

         На ночлег Иван собрался;

         Вдоль по улице идёт,

         Ест краюшку да поёт.

         Вот он поля достигает,

         Руки в боки подпирает

         И с прискочкой, словно пан,

         Боком входит в балаган.

         Всё по-прежнему стояло,

         Но коней как не бывало;

         Лишь игрушка-горбунок

         У его вертелся ног,

         Хлопал с радости ушами

         Да приплясывал ногами.

         Как завоет тут Иван,

         Опершись о балаган:

         «Ой вы, кони буры-сивы,

         Добры кони златогривы!

         Я ль вас, други, не ласкал.

         Да какой вас чёрт украл?

         Чтоб пропасть ему, собаке!

         Чтоб издохнуть в буераке![11 - Буерак – небольшой овраг.]

         Чтоб ему на том свету

         Провалиться на мосту!

         Ой вы, кони буры-сивы,

         Добры кони златогривы!»

         Тут конёк ему заржал.

         «Не тужи, Иван, – сказал, —

         Велика беда, не спорю;

         Но могу помочь я горю,

         Ты на чёрта не клепи[12 - Не клепли – не обвиняй напрасно, не клевещи.]:

         Братья коников свели.

         Ну, да что болтать пустое,

         Будь, Иванушка, в покое.

         На меня скорей садись,

         Только знай себе держись;

         Я хоть росту небольшого,

         Да сменю коня другого:

         Как пущусь да побегу,

         Так и беса настигу[13 - Настигу – настигну, догоню.]».

         Тут конёк пред ним ложится;

         На конька Иван садится,

         Уши в загреби[14 - Загребь – горсть.] берёт,

         Что есть мочушки ревёт.

         Горбунок-конёк встряхнулся,

         Встал на лапки, встрепенулся,

         Хлопнул гривкой, захрапел

         И стрелою полетел;

         Только пыльными клубами

         Вихорь вился под ногами,

         И в два мига, коль не в миг,

         Наш Иван воров настиг.