Я предпочел задержаться возле “Франца-Иосифа” - после того как корабль доставит императора Фридриха обратно в Потсдамскую резиденцию под Берлином, нам предстоит очередной вояж. Куда - неизвестно, точных инструкций Бибирев мне пока не предоставил. Неотвязный Гильгоф остался со мной, нашего присутствия на скучных официальных переговорах не требовалось.

    К “Францу” нас не пустили, невзирая на универсальные пропуска с допуском по высшей категории, - корабль временно находился под охраной германского Лейбштандарта как транспортное средство главы государства. В конце концов, сейчас немцы в своем праве, будем уважать принципы экстерриториальности.

    -  Кажется, они ничего не сломали, - хмыкнул доктор, удовлетворившись внешним осмотром. - Двигатели не свинтили, неприличные слова гвоздем на корпусе не нацарапали.

    -  Веня, вы сегодня невыносимы! Что стряслось? Вы становитесь таким говорливым только когда нервничаете.

    -  Заметили? Согласен, небольшой мандраж имеет место… Сейчас нам все равно делать нечего, давайте спустимся в Бронзовую Комнату, покажу кое-что интересное.

    Кроме общедоступной сети пневмоканалов на “Кронштадте” есть несколько закрытых линий, пользоваться которыми могут лишь немногие избранные. В зале основного терминала следует отыскать неприметную дверь с надписью “Для технического персонала”, отправить карточку в прорезь замка, затем спуститься вниз по узкой металлической лесенке и вызвать капсулу, которая доставит пассажира в командный центр, расположенный на фантастической глубине в недрах астероида.

    -  Ума не приложу, как можно было это построить, - проворчал я под нос, обращаясь больше к самому себе. Гильгоф, однако, расслышал и ответил:

    -  Ничего сложного по большому счету. Инженеры использовали естественные пустоты, оставалось пробить туннели, создать защитную капсулу… Бронзовую Комнату возводили полтора десятилетия, срок немаленький, но для такого масштабного сооружения вполне нормальный. Командный центр постоянно обновляется, здесь мы проверяем все самые перспективные разработки.

    Мы миновали саму “комнату” - круглый зал с куполообразным потолком, прошли через комплекс связи (дежурные операторы проводили меня недоумевающим взглядом. Дурацкая сабля!) и вскоре очутились в небольшом помещении с проекционной нишей во всю стену и несколькими креслами.

    -  Группа “Гермес”, карту сто двенадцать, - произнес Гильгоф. Искусственный разум мгновенно активировал систему, ниша озарилась сине-зеленым светом и явила объемное изображение планеты.

    -  Плоские проекции, если не трудно, - Доктор общался с ИР вежливо, будто с человеком. - Наклонную, равнопрямоугольную и азимутальную.

    Вместо вращающегося “глобуса” здоровенный экран отобразил привычные карты. Два материка, острова, небольшие ледниковые шапки на полюсах. Красными точками обозначены поселки - по сравнению с густонаселенной Землей их оказалось исчезающе мало.

    -  Мне нравится Гермес. - Гильгоф уселся рядом со мной и уставился на мерцающую нишу. - Жаль, что человечество очень скоро начнет уничтожать и эту замечательную планету - опять все засрем и загадим, набросаем окурков, пивных банок, пластиковых пакетов и яблочных огрызков. Не умеют люди жить в мире с окружающей средой, увы. А природе не остается делать ничего другого, кроме как мстить. Я материалист, но иногда мне кажется, что Вселенной надоело терпеть заразу, именуемую “человеком”, и появление нейтронной звезды отнюдь не случайно…

    -  Оставим философию.