|
Видишь, солнце стоит уже высоко. Я думаю, что и тебе уже пора. - Да, мне тоже пора. Я сказал матери, что еду в церковь. - И она тебе поверила? Филипп пожал плечами, не зная, что ответить девушке. - Мать всегда чувствует, о чем я думаю. Она даже умеет угадывать мои самые сокровенные мысли. - Тебе хорошо. Пойдем же, пойдем отсюда скорее. Надо отсюда спешить. Не дай Бог, меня хватятся, и братья приедут к ручью и увидят тебя, Филипп. - Я их не боюсь, - грозно сказал Филипп. Констанция привстала на цыпочки, обвила его шею руками и нежно поцеловала в губы. Филипп вздрогнул. Это было так неожиданно и так приятно, что его сердце бешено заколотилось в груди. Он хотел удержать Констанцию, хотел прижать к себе, но она выскользнула из его рук, как выскальзывает форель из пальцев неумелого рыбака. - Ты придешь сюда еще? - крикнул ей вслед Филипп. - Да! Да, обязательно приду. - Когда? Девушка приостановилась, обернулась и посмотрела на Филиппа. - Обязательно приду. А Филипп еще ощущал на губах ее влажный поцелуй. Это было ни на что не похожее ощущение, странное и радостное. Ему, конечно же, и раньше доводилось целоваться с девушками, целоваться с сестрой, с матерью. Но этот поцелуй был совсем иным. В нем было столько чувств, что все существо Филиппа буквально запело от радости. И чтобы хоть как-то успокоить себя, он сбежал к ручью и, зачерпнув в пригоршни воду, плеснул себе в лицо, а затем радостно отряхнувшись, направился к тому месту, где была оставлена лошадь. - Ну что, ты меня ждешь? Лошадь закивала головой, застригла ушами, застучала копытом о землю и потянулась своими мягкими и влажными губами к рукам Филиппа. - Нет, ты не умеешь целоваться, - сказал Филипп, поглаживая гриву коня, - да, тебе это и ни к чему. И он сам поцеловал свою лошадь в белую звездочку на лбу. - Поехали, поехали скорее, нас уже ждут. Он под уздцы вывел лошадь, вскочил в седло и, натянув поводья, пустил ее вскачь. Он жадно вдыхал сырой воздух, ветер трепал его волосы. Филипп ликовал, чувство счастья переполняло его, как терпкое вино переполняет драгоценный бокал. <Скорее, скорее, я скажу Марселю, что его подарок пришелся кстати, я думаю он обрадуется. Жаль, конечно, что он не видел, как загорелись глаза Констанции, когда она примеряла его перстень. Но кто же мог подумать, что у Констанции такая хрупкая миниатюрная рука, что даже на указательный палец этот перстень оказался велик. Да к тому же и выбора у меня не было. А вот Лилиан, едва увидит мое Лицо, сразу же догадается, где я был. А если мать спросит, кого я видел в церкви, что мне сказать?> И Филипп судорожно принялся придумывать ответ, но потом бросил эту глупую затею и махнул на все рукой. - А, будь что будет, - громко выкрикнул он, и его крик разлетелся над сжатыми полями. Он еще сильнее пришпорил коня, хотя тот и так уж мчался во весь опор. А Филиппу хотелось мчаться еще быстрее, ему хотелось лететь над землей стремительно, как птица. - Констанция, Констанция, - отбивали копыта дробь. - Констанция, Констанция, - стучало в голове. - Констанция, Констанция, - вторило сердце Филиппа. Едва конь взлетел на холм, Филипп придержал его. Дом Абинье показался Филиппу странным. Что-то было не так, но что, он еще не мог понять. |
