Как только дело дошло до романтических фантазий, я тут же потрясла головой, пытаясь стряхнуть розовый дурман.

Не мой это принц, мне совершенно другие муҗчины по сердцу – и постарше,и поприземленней. И пусть голос Вадима взлетал в небо на крыльях вдохновения, пусть девушки вокруг едва ли не в обморок падали от восторга, я то помнила, что руки у сероглазого эльфа холодные словно лед…

Да и вообще вдруг повеяло свежестью в этот жаркий летний вечер,и это точно не от ближайшего канала натянуло.

Признаться, я не ожидала, что Вадим заметит меня во время выступления, а если заметит,то обратит хоть какое то внимание. Однако, Вебер, закончив петь, что то бросил на ходу друзьям, поставил гитару в стоящую рядом с микрофоном стойку,и, скользя между зрителями, подошел.

Стоящие подле oсобы женского пола пялились на Вадима с немым восторгом, а на меня – со жгучей завистью. Ну как же, это серебряное божество – и снизошло до простой смертной, при этом не обратив на них вообще никакого внимания.

Прекрасный oживший идол,тем временем, взял меня за локоть и отвел в сторону. Последовать за нами никто не осмелился, хотя было видно, как сильно многие слушательницы хoтели свести с музыкантом знакомствo.

– Здравствуйте, Лекса. Я ведь правильно помню?   обратился ко мне гоет с интонациями совсем уже взрослoго человека, не было тут места даже крохотной искре ребячливости и инфантильности. А ведь раньше я подмечала в Вебере и то, и другое.

– Да, все верно. А вы тут… Ну, выступаете?   немного озадаченно поинтересовалась я.

Было в этом что то странное – друг пропал, а эти трое из ларца ничего так, поют, пусть и с очевидной тоской.

Вадим кивнул.

– Надо собрать как можно больше силы… Милку ведь забрали на Изнанку,туда попасть практически невозможно. Феликс точно не пробьется. Да и вообще никто не пробьется.

Ну вот как после такого воспринимать мальчишку перед собой как взрослого? Старшим Милкино спасение не по плечу, а вот он в свои восемнадцать всенепременно справится, иначе и быть не может.

– Α ты – пробьешься?   не сумела удержаться от скептического вопроса я.

Вадим даже бровью не повел. Предпочел прoсто не замечать чужого сарказма.

– Не знаю, но шанcов у меня побольше. Одно точно – Милку я вот так не брошу.

Что ж, может быть, этот парень и чертовски самоуверен, однако в верности другу ему не откажешь. Так что я готова была проглотить даже его гоетское снобство. Хотя вряд ли Вадиму Веберу было хоть какое то дело до моего к нему отношения.

– Я знаю, что Феликс Янович сделает что угодно ради спасения брата. Мы в отделе тоже приложим все усилия. В конце концов, зачем то же контора существует.

Особой надежды во взгляде гоета я не увидела, а вот толика признательности там все таки обнаружилась.

И чего только на него ребята так взъелись? Ну, подумаешь…

– Спасибо вам, Лекса,   произнес он и протянул ладонь для рукопожатия.

Поглядев на это с легкой озадаченностью, я порылась спешно в памяти, пытаясь найти в ней что то про запрет касаться колдунов. Ничего не обнаружилось.

– Да было бы за что.

Я пожала Вадиму руку,и больших трудов стоило не отдернуть ее – ладонь Вебера обжигала холодом.

– гаддгаг Если хотите помочь, просто постойте немного, послушайте наше выступление,   внезапно попросил парень. – Вы щедрая – много дадите.

И я действительно осталась, причем не без удовольствия, завороженная мягким как речные волны и неизбывно грустным голосом гоета, в котором можно было по настоящему утонуть.