Ставр первым догадался, что произошло, помогла на­учная подготовка: эмиссар «уменьшил» массу электрона! Если бы этот процесс произошел в космосе, все звезды стали бы голубыми гигантами, быстро сгорели, и Вселен­ная превратилась бы в мрачную яму с остывающим излу­чением. Локальное изменение массы электрона не при­водило к столь катастрофическим результатам, но все энергоинформационные процессы для всех объектов стали протекать по-иному, рождая эффекты полевых взаимодей­ствий, изменяющих форму тел, массу, плотность, степени свободы и энтропийное наполнение. По сути, эмиссар разыграл сценарий влияния чужого физического закона, и ощущать себя игрушкой в руках творца было страшно!

Однако трое остальных десантников не поверили в ре­альность происходящего: все же у них было гораздо больше опыта, и психологию эмиссара они знали лучше Ставра. Железовский, например, даже не стал анализировать си­туацию, первым бросаясь в атаку на крайнего гиганта, превратившегося в древнего земного ящера, анкилозавра. Герцог в свою очередь напал на огромного саблезубого тигра. Таким образом, Прохору Панкратову достались ко­лоссальная десятиметровая горилла и не менее страшный шестипалый «муравьед».

— Это фантомы,— подстегнул сына Прохор,— не обра­щай внимания на их текучесть. Нас снова атакуют в пси-диапазоне, но на других частотах.

— Эмиссар изменил массу электрона...

— Если бы он это сделал реально, то изменился бы и сам. А он не самоубийца. Переходи на подсознание, эрм, сознание обманывает.

И Ставр, как и все остальные — многорукий и воло­сатый, завернутый в «крокодилью» кожу с выпуклым ри­сунком,— прыгнул к «муравьеду».

Этот бой был тяжелым и ощутимо естественным, не­смотря на все попытки отстроиться от внешнего гипнопо­тока. Удары лапами, укусы и царапины казались настоя­щими, и боль в ранах пульсировала тоже по-настоящему. Правда, Ставра здорово спасала Д-прививка: «муравьед» не смог ни прокусить его кожу, ни даже оцарапать до крови. Каково приходилось его друзьям, невозможно было представить без содрогания.

Схватка закончилась победой людей, и тут же эмиссар «собрал» себя из останков поверженных монстров и пред­ложил новый сценарий с изменением законов физики. На сей раз он «изменил» гравитационную постоянную, уве­личил ее, в результате чего изменилась сила тяготения, и все объекты в зоне действия нового закона расширились, живые — ускорили процессы обмена, неодушевленные — стали более рыхлыми, начали распадаться. Ядерные про­цессы получили «звуковое сопровождение», так что мир вокруг запел, завыл на разные голоса, и людям стал слы­шен даже ток крови в сосудах.

Эмиссар превратился в закованное в металл существо, соединявшее в себе черты человека, кенгуру и краба. Не­известно, был ли это его настоящий облик, но в последних эпизодах боя он его существенно не менял.

Казалось, они побеждали, тесня эмиссара к стенам его последнего убежища, не давая ему ни минуты передышки, успешно отбивая все контратаки. Ставр забеспокоился пер­вым, когда понял, что не в состоянии использовать свой пси-резерв для выхода на сверхскорость. Время как бы остановилось, а они все еще не могли не только нанести решающий удар, но даже окружить монстра или сойтись с ним врукопашную.

Ставр на мгновение остановился, сосредоточиваясь на пределе сил, и словно свежий ветер ворвался в помещение базы, отнес в сторону «ядовитые испарения», влил в тело свежие силы, и Панкратов увидел реальную обстановку. Этот миг просветления он ничтоже сумняшеся отнес к своему успеху, не ведая, что ему помог выплеск пси-энер­гии эгрегоров, инициированный патриархами на Земле и позволивший оценить расстановку сил.

Ставр понял, что до сих пор они бились с пси-фанто­мами, созданными эмиссаром, и что поток излучения чу­жого эгрегора, формирующий в их умах псевдореальность, уже подчинил их сознание и подсознание до уровня «от­стрела» инстинкта самосохранения.