– Кто-нибудь может предложить вам свое покровительство. Это обычная практика.

   Он смотрел на меня так, будто пытался передать то, что скрывалось за его словами.

   – Предложат помощь деньгами. Или просто возьмут на себя организацию съемочного процесса. Или посулят защитить от бандитов. Не соглашайтесь. Просто придите ко мне.

   – И вы поможете?

   – Конечно.

   Я пожал плечами:

   – Мне некого бояться.

   Он кивнул, но как-то неискренне. Имел на это право, потому что знал законы здешней жизни лучше меня. Хотя и сам порой ошибался. Утреннее происшествие с ним тому подтверждение.

   – И все-таки мое предложение остается в силе, – сказал Алекперов.

   Только теперь я понял, что в этом и была цель нашей встречи. Все остальное – словесная шелуха.

   10

   Светлана предупредила, что у нее для меня есть сюрприз.

   – И мы теперь запросто сможем отснять сюжет про президента, – сказала она и засмеялась. – Приезжай.

   Когда я приехал, в квартире кроме Светланы обнаружился и Дима. Он, как оказалось, и был героем дня.

   – Я достал умопомрачительную мастику, – сообщил он. – Сверхсекретный материал. Его изготовили в лаборатории бывшего КГБ. Им это было нужно для своей агентуры – на тот непредвиденный случай, когда за пять или десять минут агенту необходимо изменить внешность и уйти от слежки.

   Я недоверчиво посмотрел на них обоих, но они были серьезны. Даже слишком серьезны.

   – Ну-ну, – сказал я, выжидая. – Показывайте.

   Это было что-то вроде пластилина. Слегка желтоватое, почти телесного цвета вещество.

   – Вот! – с гордостью произнес Дима. – С лицом можно сделать все что угодно. Наносишь эту штуку на поверхность кожи и лепишь такое лицо, какое хочешь видеть. Можно лицо состарить, можно сделать больным. Налепи мешки под глазами – и готово. А можно и вовсе чужое лицо вылепить. Хоть Майкла Джексона – это пара пустяков.

   В подтверждение Диминых слов Светлана, поколдовав над его лицом минут пятнадцать, создала новый образ. Это уже не был Дима – передо мной сидел мужчина лет за пятьдесят с обрюзгшим лицом. Я смотрел на него и не мог отвести взгляд. Мне вдруг стало так плохо, как уже давно не было, но до конца поверить в собственную догадку я еще не смел – слишком ужасной она была.

   – Ну как? – спросил довольный произведенным эффектом Дима.

   А я медленно дозревал. Уже увидел глаза Светланы, и это почти все мне объяснило. И она что-то прочла в моем взгляде, потому что вдруг быстро сказала Диме:

   – Выйди, пожалуйста.

   Он замешкался – всего на мгновение, – и Светлана сорвалась на крик:

   – Выйди! Прошу тебя!

   Дима выскочил из комнаты, хлопнув дверью.

   – Вы же все подстроили! – потрясенно бормотал я. – Это же была ложь!

   Чудес на свете не бывает. И если ты похоронил человека, безумием было бы надеяться, что он воскреснет. А я-то носил в себе тайну. Точнее, я думал, что это тайна. И еще удивлялся тому, что Андрей куда-то пропал и больше не объявлялся, не приносил мне весточки от Самсонова. А откуда он мог ту весточку принести? С того света?

   – Как ты могла! – заорал я, цепенея от ужаса.

   Светлана как бы второй раз убила для меня Самсонова.