Демин сник и засопел. Все это было невсерьез, конечно. Они дурачились. И я отдыхал с ними душой.

   – Нет, гадостей никаких не будет, – пообещал я. – Мы вообще можем перейти на сугубый реализм. Чуть ли не заурядная бытовуха. Возьмем какую-нибудь ситуацию, которая имеет место в жизни, но очень редко происходит в присутствии большого количества людей…

   – Например? – подозрительно осведомилась Светлана.

   – Нет-нет, – успокоительно сказал я. – Никакого секса и прочих подобных штучек. Почему бы не взять лотерею?

   – Лотерею? – переспросил Демин.

   – Ну да. Вы никогда не задумывались над тем, как интересно было бы понаблюдать за человеком, угадавшим пять номеров из тридцати шести? Вот в эти самые первые секунды, когда он осознает, что выиграл. Даже нет! Не так! Сам процесс! Идет передача. Представляете? По телевизору. Из лототрона вываливаются шар за шаром, вот один номер угадан, вот два, три, четыре. Вы представляете? Человек сидит со своим билетом перед экраном, а мы его снимаем.

   – Как же сделать так, чтобы он выиграл? – проявил тугодумие Демин.

   – Да никак! – Я даже засмеялся. – Мы розыгрыш тиража инсценируем, отснимем в студии, а потом подключимся к телевизору нашего героя и прокрутим пленку – для него одного. Для всей страны будут одни выигрышные номера, а для него другие.

   – А его не хватит удар? – голосом генсека Брежнева осведомился Дима, и все засмеялись.

   – Выберем человека помоложе, – предложил я. – С этим проблем, я думаю, не будет.

   – Вообще-то неплохо, – оценила Светлана. – На экране это, конечно, будет смотреться. Попробовать можно.

   – Но размаха нет, – вздохнул Демин.

   – Размах будет, – пообещал я. – В других сюжетах.

   – Какую-нибудь масштабную бы постановочку, – мечтательно произнес Демин.

   – Будет! С президентом, например.

   – С каким президентом? – не понял Демин.

   – С нашим, российским.

   Я кивнул на Диму:

   – Загримируем вот его и устроим встречу президента с каким-нибудь дядей Ваней. В неформальной обстановке. А? Вот сюжет! Сидят вдвоем и водку пьют. И попутно президент с этим самым дядей Ваней советуется по всяким государственным делам.

   – Ну ты загнул! – осуждающе сказал Демин. – Хочешь, чтобы нас закрыли?

   – К черту! – вскинулся я. – Никаких ограничений! Я же сказал: пусть нас посторонний дядя поправляет.

   – Он прав, – признала Светлана.

   Она улыбалась, и в ее взгляде, обращенном на меня, я читал что-то, чему не сразу смог найти определение. Только через некоторое время понял. Я сейчас представлялся ейСамсоновым. Тогдашним – молодым и полным планов. Потому она и настояла на том, чтобы руководителем программы стал я. Самсонов был для нее слишком большой потерей, иона лихорадочно искала ему замену. Так в штормовом море моряк высматривает маяк – надо за что-то зацепиться взглядом, иначе беда.

   Мы просидели в кафе до поздней ночи. Не хотелось расставаться. Было такое чувство, что мы вдруг вернулись в ту, прежнюю жизнь. И это чувство было боязно потерять.

   Даже Демин, обычно мрачный, повеселел и рассказывал смешные истории, приключившиеся с ним за год.