Я не одна.

– Я могу показать тебе дорогу.

– Покажи мне, – шепчу я в темноту.

Вождь Кес появляется на краю леса. Его фигура то и дело тает в воздухе. Вождь спокойно стоит и ждет меня. Он смотрит на меня своими белыми глазами с серыми крапинками. Щеки вождя дергаются, как будто он хочет что-то сказать, но не может. Возможно, усилия, необходимые для создания этой хрупкой физической формы, истощают его. Он смотрит на меня, а затем на деревья, явно советуя поторопиться. Я отступаю в сторону, и он начинает пробираться сквозь деревья, изгибаясь, наклоняясь и наворачивая круги. Я больше не слышу мягкого плеска ручья, хотя он должен находиться на расстоянии вытянутой руки.

Вместо этого я слышу смех. Смех Руджека. Я облегченно выдыхаю. Если он смеется, значит, все в порядке. Но почему он смеется? Колдун из моего сознания исчезает, и я наклоняюсь вперед, толкая невидимую дверь.

Я снова у ручья. Нет, нет, нет. Я крепко сжимаю кулаки. Но луна вернулась на место, звезды тоже. Судя по всему, я выбралась из лабиринта. Я бегу между деревьями и на этот раз вижу вдали костер. По мере приближения я замедляю шаг, ноги то и дело перестают слушаться меня.

Голая спина Руджека повернута ко мне, перед ним горит огонь. Он меняет позу, и… кто-то другой зарывается под ним в меха. Ее сладкий смех доносится из-под одеяла, он похож пение птиц. Я подхожу ближе и останавливаюсь. В мои ноздри бьет ее приторный запах, смешанный с ароматом Руджека: сирень и древесный дым. Я вижу участки ее медово-коричневой кожи и части смятой черной туники. Пальцы пробегают по впадинкам на ее теле – и это зрелище обжигает меня. Он баюкает ее в своих объятиях, держа так, словно дороже ее нет ничего в этом мире. Нет, словно она и есть его мир.

Мое присутствие или, может быть, дуновение ветра заставляет его оглянуться через плечо. Наши взгляды пересекаются, и Руджек широко раскрывает глаза от удивления. Он неуклюже выбирается из мехов. Руджек мотает головой из стороны в сторону, переводя взгляд с меня на девушку в мехах и обратно. На лице у него читается глубокое удивление. Девушка садится, и я отшатываюсь назад. Не могу дышать. Не могу понять, что я вижу – кого я вижу.

Я обхватываю себя руками.

– Привет, Арра, – говорит Эфия, улыбаясь.

– Арра?

Руджек изумленно смотрит на Эфию, потом на меня.

Он ведет себя так, будто не может нас различить. Мы с сестрой похожи, да, но она выше, женственнее, красивее. Даже в темноте мы отличаемся слишком сильно. И потом, у нее яркие зеленые глаза, в то время как мои цвета заката. Неужели для него мы настолько похожи?

– Не понимаю…

– Не понимаешь? – говорю я, чувствуя, как от гнева просыпается магия. – Ты пытался переспать с моей сестрой, а теперь хочешь что-то понять?

Его рот раскрывается еще шире, а лицо становится таким же белым, как у его матери.

Он все дальше отходит от Эфии.

– Твоей сестрой?

– Разве ты не рада, что я защитила тебя и твои таланты от этого жалкого создания? – говорит Эфия соблазнительным голосом, вновь ложась на спину и глядя на звезды.

Руджек качает головой. Его тело охвачено дрожью. Он что, правда перепутал нас? Эфия может убивать богов – изменение облика для нее всегда было детской забавой. Мне не нужно спрашивать, зачем она это сделала. Сестра хочет наказать меня, заставить страдать – и уничтожить ту малую радость, что мне осталась. Я думала, что ради мести моя сестра будет пытать Руджека. Мне и в голову не приходило, что Эфия способна на что-то подобное. Что она будет использовать его, чтобы мучить меня.

– Арра… я… я не знал, – говорит, заикаясь, Руджек.