* * *

         Или в лесу в ночи глубокой,

         Когда всё спит, то мы одне

         При полной в облаках луне

         В пещере темной припевая

         Сидим, и чаша между нас

         Идет с весельем круговая;

         За нею вслед за часом час,

         И светит пламень чуть блистая,

         Треща, синея и мелькая...

         Потом мы часто в корабли

         Опять садились, в быстры волны

         С отважной дерзостью текли

         Какой-то гордостию полны.

         Мы правы были: дом царей

         Не так велик, как зыбь морей.

* * *

         Я часто храбрый, кровожадный

         Носился в бурях боевых;

         Но в сердце юном чувств иных

         Таился пламень безотрадный.

         Чего-то страшного я ждал,

         Грустил, томился и желал.

         Я слушал песни удалые

         Веселой шайки средь морей,

         Тогда воспомнив золотые

         Те годы юности моей,

         Я слезы лил. Не зная бога,

         Мне жизни дальная дорога

         Была скользка; я был, друзья,

         Несчастный прах из бытия.

         Как бы сражаяся с судьбою,

         Мятежной ярости полна,

         Душа, терзанью предана,

         Живет утратою самою.

         Узнав лишь тень утраты сей,

         Я ждал ее еще мятежней,

         Еще печальней, безнадежней,

         Как лишь начало страшных дней,

         Опять пред мной всё исчезало,

         Как свет пред тению ночной,

         И сердце тяжко изнывало,

         Исчез и кроткий мой покой,

         Исчезло милое волненье

         И благородное стремленье

         И чувств, и мыслей молодых,

         Высоких, нежных, удалых.

Часть III

         Однажды в ночь сошлися тучи,

         Катился гром издалека,

         И гнал стоная вихрь летучий

         Порывом бурным облака.