– Это невозможно.

– Почему?

– Рамы изготовлены таким образом, что невозможно извлечь из них картину без специального столярного оборудования. Нужны клещи, тиски, молоток и еще какие-то инструменты. Когда я изготавливал со своих картин фотокопии, то саму фотографию мне напечатали без проблем. А вот заменить оригинальное полотно на фотокопию, тут мне пришлось обращаться к мастеру-краснодеревщику. И только у него в мастерской удалось разобрать раму на части, вставить в нее фотокопию, а оригинальный холст забрать. Грубо говоря, «на коленке» или на ходу такую процедуру не проделаешь. Нужно оборудование, место и время.

– Поэтому-то Славе и приходилось разламывать раму на части.

– Чтобы завладеть оригинальным холстом, другого способа нет, – подтвердил Анатолий Андреевич.

– А рядом с обломками старинной рамы Слава бросал и порванную фотокопию. Расчет строился на том, что полиция не станет привлекать экспертов, чтобы оценить изначальную стоимость уничтоженного полотна. К чему? Картины все равно нет, полотно уже уничтожено. А если даже эксперты и появятся, и даже заявят, что картина ничего не стоит, потому что это и не картина никакая, а фотокопия, то еще лучше. Чем ничтожней стоимость украденного, тем меньше шансов, что вора станут искать. Одно дело, если украдено, а потом уничтожено полотно стоимостью в сотню тысяч долларов, да еще являющееся исторической и художественной ценностью нашей страны, ее культурным наследием. Тут уже попахивает Следственным комитетом, простому дознавателю такое дело нипочем не поручат. И совсем другое дело, когда обрывки и обломки и в целом состоянии ничего не стоили. Кражу такой «ценности» и расследовать-то никто не будет.

Внезапно Саша расхохотался.

– И что же тебя так рассмешило? Три уникальных произведения искусства уже в руках заказчика этих преступлений, два последних только чудом еще у нас, а ты смеешься?

– Потому и смеюсь, что представил себе, какое сейчас лицо у этого заказчика. Он-то привык получать от Славки оригиналы. Целых три раза все было гладко, Слава исправно поставлял этому типу нужного качества трофеи. И вдруг теперь притаскивает вместо ценных полотен какую-то дешевую тряпку с фотографией на ней! Почти в точности такую же, как сам заказчик передал Славке перед тем, как тому отправиться на дело! Представляете, какое сейчас у него выражение его вороватой морды!

Алиска представила и тоже расхохоталась. Последним к их веселью присоединился Анатолий Андреевич. Начал смеяться он последним, а закончил первым. Очень он был серьезный человек, этот Анатолий Андреевич.

И, став серьезным, он произнес:

– Сегодня ночью, скажу честно, вы сплоховали, ребята.

Саша с Алиской опустили головы.

– Нельзя допустить, чтобы история повторилась. У нас с вами на руках есть два туза. Если мы с них правильно сходим, то выиграем партию!

– Считаете, что за картинами снова придут?

– Даже не сомневаюсь. Сейчас они уже обнаружили, что завладели подделками, и мечтают переиграть все назад.

– Они не рискнут сунуться к нам в дом еще раз!

– Глафира, возможно, и не рискнет, хотя и на ее счет я не стал бы обнадеживаться. А вот ее племянник – человек явно недалекий, он может попытаться снова. Он приходил дважды, все у него получалось, придет и в третий раз. И если получится, то сопрет картины. И мы должны ему в этом помочь.

Последняя фраза заставила Сашу с Алиской переглянуться.

– Вы хотели сказать, должны ему в этом помешать?

– Сказал, что хотел сказать. Помочь! Слава – это мелкая пешка, за ним в цепочке стоит еще кто-то куда более могущественный.