– Что? Вы выследили Славку?

Саша ушам своим не верил. Ай да Анатолий Андреевич! Ай да тетушка София! Есть порох в пороховницах у этих двоих. Хоть и без любовного сюсюканья, но тандем у них прочный, основанный на деловом отношении к браку.

– Куда же воришка ездил? – спросила Алиса.

– Это частный дом в ближайшем пригороде, в поселке Лисий Нос. И принадлежит он некоему крупному предпринимателю, господину Нахапетову, который весьма вольготно чувствует себя с тех пор, как выдал замуж свою единственную дочь за одного из чиновников высшего эшелона власти в нашем городе. В общем, случилось самое страшное – крупный бизнес объединился с высокой политикой и при отсутствии должных моральных принципов чувствует себя в полной безнаказанности и творит что хочет. Я навел справки про этого господина Нахапетова. Он и впрямь увлекается живописью середины восемнадцатого – начала двадцатого веков. Преимущественно классика, но есть в его собрании и коллекция импрессионистов. В общем, все укладывается. Славка ночью смотался в гости к Нахапетову, отнес ему презент, но в ответ получил люлей. Вышел он изрядно помятый, с разбитой рожей и очень печальный.

– Рожа у него была разбита и до того.

– Видимо, фингалы ему еще разок освежили. Уверен, что нынешней ночью Слава попытается исправить положение дел. Ведь он знает, что настоящие картины до сих пор в доме.

– Знает? Откуда же он это знает?

– От своей тетки Глафиры, разумеется. Я еще сегодня рано утречком прогулялся до ее дома, сделав вид, что только что приехал из города и ровным счетом еще ни о чем не знаю, что тут у вас ночью творилось, и не догадываюсь о ее участии в этом деле. И рассказал, что подлинные картины спрятаны в доме, а на стене в комнате Георгия Сергеевича повешены подделки. Этого оказалось достаточно, Глафира тут же побежала звонить племяннику. Так что нынче ночью будем его ждать. И когда он придет за картинами, он их украдет. Мешать мы ему в этом не будем.

– Нет?

– Мы дождемся, когда он отвезет картины Нахапетову, и нагрянем уже туда с полицией. Я переговорил с Алексеем, санкцию на обыск в доме этого зарвавшегося олигарха он обещал к вечеру раздобыть.

– Но… Но к чему все эти сложности? Если картины так сильно нужны этому Нахапетову, то не проще ли просто ему позвонить и напрямую договориться с этим человеком об условиях сделки. Мы ему картины, он нам деньги. И никакого криминала, никакой слежки, никакой полиции.

Анатолий Андреевич нахмурился.

– Так не годится!

– Почему?

– Ты не понимаешь, это личное. Этот гад ведет свои дела под прикрытием чиновного зятя так нахально, что уже несколько раз переходил дорогу и мне, и моим товарищам. Нам всем он вот где!

И Анатолий Андреевич красноречиво рубанул рукой по горлу.

– И если появится возможность немножко сбить с него спесь, я буду этому только рад!

Тот факт, что Анатолий Андреевич решил за их счет осуществить акт личной мести, Сашу с Алиской нисколько не смутил. Про участие в деле Нахапетова они узнали только этой ночью. Просто так удачно сложилось, что можно и бутерброд с маслом съесть, и на елку залезть. Ради такого важного дела Анатолий Андреевич был даже согласен рискнуть драгоценными полотнами. Он понимал: чтобы выиграть по-крупному, приходится и на кон поставить не мелочь какую-нибудь.

– Но ничего, если против Нахапетова заведут уголовное дело о скупке краденых предметов искусства, то это все окупит, все мои страхи и все мои риски! Уверен, что украденные у вас раньше три картины тоже находятся в доме у Нахапетова.