-  Пусто, - сказал лейтенант, заглядывая за спины землекопов. - Никого. Неужто ушел в глубину?

    Опять засверкали стекла давешнего очкастого выскочки.

    -  Товарищ лейтенант, я, кажется, понимаю…

    -  Во-первых, старший лейтенант, а во-вторых - как тебя там… штаб… штуб?..

    -  Космозоолог Герштейн.

    -  Так вот, зоотехник Горшков, понимать - это моя за - (бота, а твоя - молчать в тряпочку и копать.

    Тут острие лопаты бортинженера Сенюшкина и его запотевшее от труда лицо повернулись в сторону леса.

    -  Холмик, товарищ старший лейтенант. Там. Левее того пенька. Раньше вроде бы не было.

    -  Говоришь, не было? - Давыденко надавил пальцем на правый глаз. - Пожалуй, и вправду не было. Вот дед! Вот зараза! Мы, как гады, копаем вглубь, а он, падла, по горизонтали чешет.

    -  Сенюшкин. Ибрагимов. И ты, зоотехник. Все к тому холмику. Быстро. Копать.

    Солнце планеты стояло в воздухе неподвижно. Казалось, - оно забыло, что существуют законы движения. Тень от ракеты, как упала когда-то, развернувшись на земле мутной пепельной полосой, так и продолжала лежать.

    Холмик скоро исчез, обернувшись могильной ямой.

    По черенкам лопат, по их зазубренным, неточеным лезвиям скатывались горошины пота. Люди трудились. Солнце стояло. Поляна превращалась во вспаханное поле. Земля знала, что делает.

    -  Вот он. Всем туда. Гершток. Ибрагимов.

    И опять: пот, труд, могила.

    -  Ушел. Ну зараза! - Давыденко сплюнул в очередную вырытую траншею. - Нет, так дело не пойдет.

    Плевок еще не впитался в землю, а лейтенант зигзагами, как положено, уже ковылял к ракете. Подойдя к самому борту, он снял с ремня стереотрубу и с размаху ударил ею по обгорелой обшивке. Потом ударил еще. Второй удар был короче. Сделав два условных удара, лейтенант задрал голову вверх и заорал что есть мочи:

    -  Там, на борту! Срочно спускайте экскаватор. Закопался чертов экспонат, без экскаватора не отроешь.

    -  Спускаем, - послышалось с высоты.

    -  А вы… - Лейтенант оглянулся на расслабившихся без дела работников. - А вам…

    Договорить он не успел. Хорошо, вовремя отскочил в сторону. Запрошенная машина уже дрожала с ним рядом, оправляясь после скоростного падения.

    Вверху на стреле грузового крана завивался мелкими кольцами лопнувший от натуги трос.

    Это был малогабаритный землеройный автомат типа «Урал», управляемый голосом.

    -  Слушай мою команду. - Лейтенант взял власть над машиной.

    Экскаватор его команду почему-то не слушал. Он стоял как стоял, даже дрожь прошла.

    Давыденко не стал смущаться. Смущаться лейтенант не любил. Решив, что машина, может быть, слегка глуховата, он добавил голосу грома:

    -  Слушай мою команду…

    Глухонемой экскаватор стоял без движения. Сенюшкин, бортинженер, тихонько, как бы разговаривая с лопатой, сказал:

    -  Белая кнопка на пульте. Питание.

    -  Ага! - вдруг прокричал Давыденко, хлопнув раструбом причиндатора о бедную стереотрубу. - А питание? Идиоты! Питание кто подключать будет? Пушкин? Белая кнопка на пульте.