Пахарь его не слышал. Он слушал землю. Он ей отвечал. Она и он говорили.

    Чужой нетерпеливо переминался. Что-то ему было от Пахаря нужно. Только Пахарь не понимал что.

    -  Слышишь, дед? По-хорошему тебе говорю. Полезай в люк. Не то будем говорить по-плохому. Это видел?

    Говоривший неплененной рукой приподнял и держал на весу короткую увесистую трубу. От рукоятки она раздувалась плавно, потом резко выпрямлялась, сходясь, а на конце чернел червоточиной круглый опасный глаз.

    Чужак помахал штуковиной и оставил ее висеть на ремне.

    -  А это?

    Краснорожий вынул невесть откуда длинную железную штангу, ловко переломил ее, примерно на десяток колен, и получилось колченогое существо, напоминающее гигантского паука. Существо стояло не двигаясь. Краснорожий пнул паука ногой и показал на Пахаря. Паук заходил послушно, запрыгал на пружинящих лапах, потом на секунду замер и медленно, как бы нехотя, стал подбираться к Пахарю. Но подойти близко хозяин ему не дал. Ликвидация местного жителя в планы крикуна не входила. Во всяком случае, на данный момент. Командир снова превратил паука в штангу и убрал ее за спину. Демонстрация военной техники на этом не кончилась.

    -  Еще и такая штука имеется. И вот. И это. И УБИЮ-14. И песочные бомбы. И сколопендральная костоломка. И причиндатор с педальным сбирометром.

    Краснорожий вытаскивал на свет божий и убирал обратно новые внушительные конструкции, одна страшнее другой. Стреляющие, сжигающие, стирающие в порошок, перемалывающие в муку, высасывающие из тела кровь, пот и слезы.

    Но Пахарь для слов был мертв. Он слов не слышал. Он вел разговор с землей.

    -  Теперь понял, что мы не шутки шутить приехали. - Рожа кричавшего из красной превратилась в малиновую. - Мы разведчики. Экспедиционный десант. Планета Земля - небось не слыхал о такой, деревня?

    Ответа не было. Ответа не было долго. Его и быть не могло.

    Вместо ответа что-то скрипнуло над поляной, как бы вздохнуло. Но это был не ответ.

    Это был маленький овальный лючок, открывшийся на цилиндре ракеты. Вместе с клочьями табачного дыма оттуда выдвинулся конический раструб рупора.

    Пришельцы резко напрягли скулы и широко развернули плечи. Краснорожий, выступавший за командира и парламентера одновременно, подпрыгнул строго по вертикали, расслабился на мгновение в воздухе, потом вытянулся в струну и жестко опустился на землю.

    Он стоял, тоньше лезвия сабли, и такой же отточенный, как она. Амуниция ему не мешала. Кроме того, в полете он повернулся на половину круга, как стрелка компаса, и стоял теперь к лесу передом, к полю задом.

    Рупор заговорил. Голос был простуженный и с песком, будто заезженная пластинка, и звучал чересчур уж глухо, словно говорили не ртом.

    -  Старший лейтенант Давыденко…

    Сабелька, вставшая к лесу с ракетой передом, замерла, как перед атакой. Красная ее рукоятка затемнилась скважиной рта.

    -  Й-а, тащ гнерал.

    -  Плохо, лейтенант, плохо. Темпы, не вижу темпов. Форсируйте программу контакта. Немедленно. От третьего пункта - теста на агрессивность - срочно переходите к четвертому: мирная пропаганда. Выполняйте.

    Сабелька сверкнула бриллиантовым острием.