Штурман Васильков опустил голову и взмолился:

    -  Святослав, не суди строго! Мы были уверены, что погибнем!

    -  Да я не про то, что ты завел ребенка. - Я махнул рукой. - Если уж честно - многие космонавты нарушают закон. Но почему ты не рассказал все мне? Мне, твоему лучшему другу! И, если уж на то пошло, начальнику отдела по контролю за детьми-монстрами!

    -  Потому и не сказал, - вздохнул Володя. - Я же знаю твой подход… чик-пык - и в анабиоз. До лучших времен. А он ведь живой, теплый… ему играть хочется, в речке купаться, рыбу ловить…

    -  Он мне похмелье снял, - мрачно сказал я.

    -  Ну вот, видишь! - Васильков достал бутылочку коньяка «Старый бушприт» и плеснул нам по рюмке. - Он добрый и хороший мальчик! Что… что ты говоришь, он сделал?

    -  Проявил монстрические способности! - отчеканил я. - И не важно, что с добрыми целями. Ты же знаешь, как оно все взаимосвязано? Опять сообщение: «Черные дыры, черные дыры…» А это Витька стрелял из рогатки.

    -  Ну ты из него невесть кого лепишь! - возмутился Васильков. - Ну умеет парень немножко время вперед-назад гонять… локально! Никаких черных дыр…

    -  Это только тебе так кажется. - Я покачал головой. - Сейчас.

    Достав видеофон, я набрал номер. Спросил:

    -  Ну, что там?

    -  Экспресс-анализ показывает: уровень монструозности девяносто три - девяносто четыре процента. - Голос лаборанта дрогнул. - Вы поосторожнее там, ладно?

    -  Ты уже и кровь у него на анализ взял? - возмутился Васильков.

    -  Повезло. Он порезался, когда купался.

    Глотнув коньяка, Васильков с тоской произнес:

    -  Ну так что прикажешь делать, друг дорогой?

    -  Морозить. - Я вздохнул. - Нет иного выхода. Мальчик он не злой, но что для него шалость - то для Галактики катастрофа. У них проказы - у нас проказа! Не можем мы рисковать!

    Мой друг с тоской посмотрел на меня и уж было собрался что-то сказать - как от двери послышалось:

    -  Я так и знал! Так я и знал! Вы злые!

    Витька стоял, прижимая к груди решето, полное свежей спелой малины. Красный сок тек у него с губ, смешивался со слезами и собирался в капли на подбородке.

    -  Витя, нет у нас другого выхода, - сказал я со вздохом. - Ты ляжешь и уснешь. А потом, когда-нибудь, проснешься. Представляешь, как будет интересно в будущем?

    -  Ну уж нет! - Витька замотал головой. Глаза его зловеще блеснули. - Ничего вы со мной не сделаете! Сейчас… сейчас я вас состарю! Через три секунды вы умрете от старости, злобные взрослые! А потом я пойду, быстренько сделаю других детей взрослыми, и мы вас завоюем. И остальных детей-монстров я выпущу. Я с самого начала хотел их выпустить!

    Мы в ужасе замерли под ледяным прищуром его недетских глаз. Мне даже показалось, что я уже старею, - хотя скорее всего он только собирался с силами.

    И в этот миг крыльцо заскрипело от грузных шагов.

    -  Молочко, сливочки, творожок домашний! - нараспев произнесла тетка-молочница. - Йогурт, мороженное, айран, кумыс! Все свежее, все только что из коровки!

    -  Уйди, тетка! - не оборачиваясь, воскликнул Витька. - Не то все твое молоко враз скиснет!

    -  Ой, ой лишенько! - запричитала тетка.