-  Так! - выдохнул председатель комиссии.

    -  Посадку произвёл на внутренней планете. На ремонт плазмопреобразователя ушло двое суток. Общие потери времени - пятьдесят три часа.

    -  Пояс астероидов обследовали? - спросил Юхнов, самый старый из членов комиссии.

    -  Две серии зондов.

    -  И что?

    -  Ничего, - ответил Вольт, зная, что именно такого краткого ответа ждёт от него Юхнов.

    -  Что же, - сказал председатель, - действовали вы правильно, а вот контрольной бригаде надо дать нагоняй. Можете идти.

    Вольт вышел. Его тут же догнал Юхнов и, просительно глядя в глаза, проговорил:

    -  Как же так? Совсем ничего?

    -  Это была очень молодая планета, - ответил Вольт. - Там ещё ничего не могло появиться.

    -  Ах, как жаль! - пробормотал Юхнов.

    -  Я пришлю вам копию отчёта, - сказал Вольт.

    Юхнов был одним из немногих энтузиастов, которые до сих пор не отчаялись найти в космосе жизнь. Шестьдесят лет он боролся за идею сплошного поиска автоматическими беспилотными кораблями, стал одним из виднейших специалистов и заслуженных деятелей, но идею свою в жизнь так и не воплотил и лишь изредка мог занести в картотеку данные о звезде, лежащей вне перспективной исследуемой зоны.

    -  А на первой планете? - спросил он.

    -  Жарко, - сказал Вольт. - Всё сгорело, даже камни. Много сульфидов, кристаллы блестят сильно…

    -  Ах, как жаль! - повторил Юхнов.

    Он отошел, и Вольт направился к Лунапорту. Больше всего его удивляло, что он сумел так легко и правдиво солгать.

    Гравитационный челнок тащился от Луны до Земли больше трёх часов, но это был единственный механизм, которому разрешалось пересекать озоновый пояс. Вольт устроился в кресле, протянул руку к информатору и набрал свой индекс. Информатор, пожужжав, выкинул белый кубик письма. Письмо было с Геи от Пашки. Оно уже трое суток ждало Вольта на Земле.

    «Привет, извозчик! - говорил Пашка. - Значит, всё-таки ушёл от нас на дальние трассы? Слышал, ты теперь экспедиции обслуживаешь. Валяй, авось что-нибудь найдут. Это нам сейчас нужнее, чем всегда…»

    Исследование второй планеты Вольт начал далеко за орбитами газовых гигантов. Даже теперь, неделю спустя, он, вспоминая тот миг, чувствовал в груди тревожный и торжественный холодок. А тогда он просто стоял и держал ленту спектрографа так, будто она могла разбиться и вместе с ней погибло бы чудо. Он растерянно думал, что должен кричать «Ура!» и прыгать от радости, а он никак не может вдохнуть воздух.

    Потом планета, которую он уже назвал Ласточкой, раскинулась перед ним, огромная, живая, голубая и зелёная, а он летел, рассекая целебный воздух, и выбирал место для посадки где-нибудь на песчаном берегу, чтобы не помять травы…

    -  Нет, Анюта, ты просто не хочешь понять, - громко говорила своей соседке пожилая женщина, сидевшая впереди Вольта.

    Вольт пощёлкал выключателем звуковой защиты, но она, очевидно, испортилась, Вольт продолжал всё слышать.

    -  Я не против охраны природы, - говорила женщина, - но пойми, дети должны бегать по траве, рвать цветы, ловить бабочек!

    -  Но ведь если все начнут их ловить… - робко возражала женщина помоложе.

    -  Пусть! - перебила первая.