– Ближе. – Он сказал это очень тихо, и голос его смягчился, или ей это только показалось?

Она подошла вплотную к нему и остановилась. Щетина у Джулиана на подбородке и щеках только усиливала его угрожающий вид. Вдруг Блейз заметила, что нервно сжимает и разжимает кулачки в перчатках, настороженно глядя на мужа. Что то хищное сквозило в прищуре его синих глаз, в чувственном изгибе губ. Тяжелый, пронизывающий взгляд одновременно пристально разглядывал ее, будто упиваясь ею.

А потом Джулиан протянул к ней руки.

Блейз невольно поежилась, но вместо того чтобы сжать пальцы вокруг ее горла, как она ожидала, Джулиан потянул за ленты шляпки и развязал ее. От удивления у Блейз округлились глаза, когда он медленно стянул шляпку с ее головы и небрежно отбросил на траву, а затем принялся одну за другой вынимать шпильки из ее модной прически.

– Что ты делаешь? – спросила Блейз в немалой тревоге.

– Наказываю тебя.

Этот загадочный ответ нисколько не успокоил ее и не прояснил, зачем необходимо распускать ей волосы, чтобы наказать.

– Джулиан, прошу тебя, я все объясню…

– Мне не нужны твои объяснения.

Он отбросил последние шпильки, и волны черных блестящих волос рассыпались по ее спине. Пристально глядя ей в глаза, он взял ее лицо в ладони.

– Ты совершенно прав, если сердишься на меня, Джулиан, но я была в безвыходном положении…

– Молчи, несносная…

Он припал к ней губами, поцеловав ее жестко и требовательно, губы его были настойчивы в этом наказании. Сжимая ее в объятиях, как пленницу, Джулиан безжалостно раздвинул ей губы, и его язык ворвался в нее.

К своему удивлению и неимоверному облегчению, Блейз почувствовала со стороны Джулиана скорее нетерпение, чем месть. Тело ее радостно задрожало, мгновенно охваченное ответным желанием. Джулиана не было так долго, она изголодалась по нему не менее, чем он по ней. Острая, безжалостная боль желания охватила ее, пробуждая воспоминания о других мгновениях страсти, которые они прежде делили. Блейз с тихим стоном впилась пальцами в плечи Джулиана.

Внезапно Джулиан подался назад. Глаза его горели, но не гневом, а жаром, который непонятным образом тут же передался ей.

Не говоря ни слова, Джулиан схватил ее за локоть и подтолкнул к фургону. Он откинул полог, прикрывавший вход, одним быстрым движением нагнулся, подхватил Блейз на руки и закинул в фургон.

Внутри было почти темно, свет проникал только в крошечное окошко сверху. Джулиан не стал дожидаться, пока ее глаза привыкнут к темноте, и залез следом за ней, опустив за собой полог. Накидка сползла у него с плеч, он подтолкнул Блейз к соломенному тюфяку и опрокинул ее на спину.

Прежде чем она успела что либо сообразить, вне себя от удивления, он последовал за ней, накрывая ее своим гибким телом. Сквозь разделяющую их одежду Блейз почувствовала, как напряглась его плоть, охваченная желанием.

Он уперся локтями в дно фургона, перебирая пальцами ее волосы. Его точеное лицо сохраняло жесткое, непроницаемое выражение, но глаза горели страстным огнем.

– Я пролежал здесь, – пробормотал он тихим осевшим голосом, – двенадцать часов, обдумывая, что сделаю, когда доберусь до тебя. Вот теперь я добрался.

Только сейчас Блейз поняла, что он собирается овладеть ею немедленно, прямо здесь. Во рту у нее пересохло, сердце забилось с неимоверной быстротой, каждый мускул напрягся.

Джулиан снова поцеловал ее. Его губы прильнули к ней, горячий настойчивый язык заполнил ей рот, двигаясь в такт с бедрами. Щетина царапала нежную кожу, но Блейз было все равно. Джулиан действовал жестко, без малейшего намека на нежность, но Блейз не возражала. Она просто хотела его. Если таково ее наказание, то она будет счастлива принять его. Она хочет его, хочет именно этого…

Блейз ничуть не сопротивлялась, когда он поднял ее юбки кверху, обнажив ноги и бедра.