ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Квиллер и хозяйка собачьего питомника стояли во дворе.

– Ну, хватит вам слушать про мои неприятности, их столько, что можно проговорить весь день, – сказала Ненси, силясь не расплакаться. – Может, пойдём посмотрим на собак?

– Давайте сперва присядем и немного поговорим. Я уже видел собак, – без энтузиазма отреагировал он на её предложение.

– Вам надо увидеть их перед началом гонки! Гонки – их стихия! Они просто звереют, когда смотрят на стартовый флажок.

Они вошли в небольшой домик на колесах, за дверями которого их приветливо встретил громадный дружелюбный, типично американский фермерский беспородный пёс цвета бутылочной пробки, способный своим непрерывно виляющим хвостом сокрушить все вблизи себя.

– Умница… хороший! – приласкал Квиллер пса.

– Это папин пёс, – сказала Ненси. – Пожалуйста, садитесь вот сюда. – Она смахнула пыль с двух кресел и торопливо подобрала какие-то мусоринки с пола.

– Вы не будете возражать, если я запишу ваше интервью? – Он положил маленький диктофон на стол, но в следующее же мгновение диктофон был сброшен на пол взмахом собачьего хвоста.

– Конечно, можно привязать его на цепь во дворе, но остальные собаки поднимут такой лай, что не дадут нам поговорить, – извиняющимся тоном объяснила Ненси. – Корки, марш в другую комнату! – Она рукой указала ему, куда идти, и пёс, послушно отойдя на шесть футов, растянулся на полу, положив голову на передние лапы.

– Вы знаете, как обращаться с собаками, – похвалил её Квиллер. – А как это стало вашей профессией?

– Просто я прожила два года на Аляске, а вернувшись домой, купила сани и пару сибирских лаек. Они поменьше, чем аляскинские, зато сильнее и проворнее. – Её негромкий журчащий голос, казалось, крепчал и становился увереннее, когда она говорила о том, что близко её сердцу.

– Выходит, вы первая, кто продемонстрировал здесь этот вид спорта?

– Это было нетрудно. Всем сразу стало ясно, какое это удовольствие – промчаться на собачьей упряжке в хороший зимний день. Приглашаю вас покататься со мной сразу после снегопада.

– А как вы возите пассажиров?

– Вы сядете в корзину, а я буду править собаками.

– Хмм… – хмыкнул Квиллер, представив себе, насколько глупо он будет выглядеть сидящим в корзине, в которую впрягут свору собак. – А что, все ездовые собаки столь же резвы, как ваши?

– Если это хорошие ездовые собаки, то да. И к ним следует относиться по-особому. Мои собаки рождены быть ездовыми, именно ездовыми, а не домашними, и я люблю их, словно мы одна семья.

– Что ещё необходимо хорошей ездовой собаке?

– Твёрдые мускулы. Хорошая поступь. И им должно нравиться работать в одной упряжке.

– Тренировка собак – это ведь своего рода наука, – заметил Квиллер.

– Не знаю, но думаю, занятие это требует большого терпения.

– Согласен. А сколько собак должно работать в одной упряжке?

– На Аляске я видела и по двадцать, но я обычно езжу на восьми.

– А как вы ими управляете?

– Только голосом. Они обучены понимать команды. Хотите кока-колы, мистер Квиллер?

Он ответил утвердительно, хотя кока-кола и чай располагались на самых нижних строчках перечня употребляемых им напитков.

Открывая банку с кока-колой, Ненси увлеченно продолжала объяснять Квиллеру особенности езды на собаках. Стеснительная, молчаливая, почти что запуганная молодая женщина совершенно преобразилась, рассказывая о своей работе, – стала энергичной и уверенной в себе.