– Сколько семей записалось, Торн? Можно мне провести утро или день с одной из них? Просто посмотреть, чем люди занимаются, о чём говорят, что едят, узнать, какое расстояние преодолели, чтобы принять участие в празднике <Пикакс и я>…

– Выбирай! – разрешил регистратор. – Любая семья почтёт за честь. Вот список.

Там были имена, которых Квиллер раньше никогда не слышал, и имена, которые хорошо знал, но Огилви-Фагтри звучало особенно соблазнительно. Он знал Митча Огилви и когда тот был ещё холостяком и руководил Фермерским музеем, и когда Митя женился па дочери капитана Фагтри. Они разводили коз. Митч научился делать козий сыр. Супруги жили на ферме капитана и высоком величественном доме викторианского стиля.

Вообще-то Квиллеру об этой паре было известно много такого, чего он не мог упомянуть в колонке, но эти люди были ему приятны.

– Запиши меня на субботу, Торн, – попросил он. – и, кстати, я тут отправил одну молодую пару в Центр искусств, где они купили миску. Я слышал, ты просто околдовал их своими рассказами.

– Ну не знаю. Они сказали, что приехали к Ледфилдам в Пёрпл-Пойнт, и я постарался немного их просветить.

Однажды утром Квиллер сказал внимавшему ему сиамскому коту: <Снова приезжает ваш дядюшка Джордж. Попрошу закончить умывание до его приезда, и не забудьте вымыть за ушами!>

<Дядюшка Джордж> – это был Дж. Ален Бартер, поверенный. Для Квиллера – просто Барт (что открывало гораздо больше простора для игры словами, чем думалось многим).

Когда Барт прибыл, все четверо проследовали гуськом в столовую, готовые приступить к делу.

Поверенный сказал:

– Я перерыл свой портфель вдоль и поперек в поисках той вырезки с фотографией Харви Ледфилда. Потом то же самое проделала моя жена, а у нее зрение орлицы. Сегодня, кстати, у неё день рождения, и мы вдвоем ужинаем в <Булыжнике>.

Из стаканчика для карандашей Квиллер вынул толстый жёлтый карандаш с графитовым стержнем и золотым тиснением: <КВИЛЛ>.

– Передай ей от меня, Барт, и мои поздравления с днём рождения.

– Она будет в восторге! Она выиграла три карандаша в читательском конкурсе и всем демонстрирует свои трофеи.

– Ты женился на женщине, родившейся под знаком Близнецов, счастливчик! Это значит, что она обладает не только острым зрением, но ещё и сильным характером, что она добрая, талантливая, умная, физически привлекательная…

– Где ты набрался всей этой чепухи?

С притворной скромностью Квиллер ответил:

– Дело в том, что я сам Близнец.

– О, я должен был догадаться! Твои вечные хитрости! Что это за фотографии? – Он показал на глянцевые снимки восемь на десять.

– Ах эти! – небрежно бросил Квиллер. – В субботу вечером я пригласил своих гостей отобедать в гостинице <Щелкунчик>, а в фойе случайно оказался фотограф, он и снял всю нашу компанию и почётного гостя отдельно. Может быть, ты передашь снимки тётушке Харви взамен утерянной газетной вырезки?

– Очень любезно с твоей стороны, Квилл. А как наброски?

– Кажется, дом произвёл на парня впечатление. У него очаровательная подруга. Они посетили также Центр искусств и купили деревянную миску для тети. Это настоящее произведение искусства – куда там серебряным и фарфоровым мискам из коллекции Дорис Ледфилд!

У поверенного внезапно изменилось настроение.

– Один из секретарей Ледфилдов позвонил мне сегодня – отменить встречу. Оба, мистер и миссис Ледфилд, были <нездоровы>. Аллергия.

– А сколько у них секретарей? – перебил Квиллер.