Не обращая более внимания на возмущенные вопли пленника, я поспешил к черному ходу. Там вовсю кипела работа. Трое саней, обтянутых чехлами из шкур и с прикрепленными по бокам лодками, выстроились в ряд. В одних уже лежала Иголка, испуганно поглядывая на медведей, рассевшихся в некотором отдалении и с любопытством наблюдающих за суетой. Архимед крепил фейерверки на последние сани, Николас стоял рядом - не помогал, но хотя бы и не мешал. По растерянному лицу ярла легко читалось, что он так и не решился принять чью-либо сторону. Архимед закончил возиться с крепежом, подергал ремни, проверил крепление лодок и с довольной ухмылкой подошел ко мне.

    -  Ну в общем-то можно ехать!

    -  Ты уверен, что это сработает? - Я с некоторой опаской посмотрел на фейерверки. Судя по размерам, изобретатель отобрал самые большие ракеты, которые только нашел на складе.

    -  Конечно! Я все рассчитал - вот…

    -  Ох, убери от меня эти закорючки! - отмахнулся я от листков с формулами. - Просто скажи - ты действительно уверен?

    -  На восемьдесят процентов! - гордо выпятил подбородок Архимед.

    -  И что это значит?

    -  Ну-у-у… восемь шансов из десяти, что мы доедем до южного побережья. Судя по карте, тут не так далеко.

    -  Хорошо… Подожди! Восемь шансов - что доедем? А два шанса - что? Не доедем?

    -  Нет, мощности ракет точно должно хватить.

    -  Тогда что эти два шанса?

    -  Видишь ли, если бы я сам делал эти ракеты, я мог бы эти двадцать процентов свести к пяти-шести, а так…

    -  Ну?

    -  Я отвожу примерно двадцать процентов на то, что ракеты взорвутся.

    -  Ага. Понятно.

    -  Да ты не волнуйся. Двадцать процентов - это небольшая вероятность.

    -  Угу. Два шанса из десяти, - попытался я уговорить себя. - Совсем неплохо. Да. Только больше никому об этом не говори, Архимед. Боюсь, остальные не оценят такой вероятности. Понятно? Все, готовь сани к старту.

    Я вернулся к складу. Здесь ситуация накалилась до предела. Невозмутимость и холодность окончательно покинули Кая. Вместе с остатками достоинства. Андрэ с трудом удерживал красного от возмущения библиотекаря - тот верещал раненым зайцем и отчаянно пытался вырваться. Судя по словам, которые он изрыгал, юноша и впрямь был очень начитанный. Герда, тоже красная - от стыда, зажимала уши руками.

    -  Ну что же, - бодро потер я лапы. - Я вижу, вы все выглядите вполне энергичными и живыми. Это хорошо - нам понадобятся сила и быстрота реакции. Королева нам не опасна, а вот как поведут себя медведи - трудно сказать. Ну, с богом!

    Про медведей я, конечно, зря сказал. Они встревожились, когда увидели, как Андрэ грузит в сани бьющегося в истерике библиотекаря, но без явного приказа королевы вмешиваться не решались. Однако Кай быстро сориентировался в ситуации и завопил:

    -  Это побег! Королева ничего не знает! Остановите их!

    -  Поджигай! - выкрикнул Архимед.

    Я запрыгнул в сани, в которых лежала Иголка, и только когда рядом рвануло и раздался удаляющийся свист, понял, какую глупость совершил. То есть сначала-то мне решение казалось совершенно правильным - вес нужно было равномерно распределить по трем саням. В одни уселся тяжелый Андрэ с довольно хлипким библиотекарем на руках и сильно исхудавшей Гердой. Во вторые - Архимед и Николас, мужчины вполне весомые, ну а в третьи к самой тяжелой в нашей компании Иголке - я и Транквилл.