– Не рычать и не кричать, – предупредила она.

Чудовище торжественно кивнул и протянул лапу.

Белль еще немного подумала, а потом кивнула в ответ и накрыла ее своей ладонью.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Глаза закрыла?

– Спрашиваешь в пятый раз.

– Обещаешь не подсматривать?

– Обещаю.

Чудовище вел ее по длинному коридору, а потом наверх, по каменной лестнице. Наконец он остановился и поставил канделябр на столик около дверей. Белль стояла перед высокими арочными дверями.

– Позволь, я завяжу тебе глаза своим галстуком.

Девушка кивнула.

– Постой здесь немного, – сказал Чудовище, закончив. – И никуда не уходи.

– Уходить? – засмеялась Белль. – По лестнице? С завязанными глазами?

Чудовище перебирал связку ключей, Белль слышала, как они бренчали. «Чего он возится так долго? – удивилась она про себя. – Неужели забыл, как открываются двери в его замке?» И тут она поняла: он нервничал. «Ему хочется, чтобы сюрприз мне понравился. Он пытается мне угодить!» Но мысль о том, что Чудовище хочет кому – то угодить, была столь нелепой, что Белль тут же ее отмела. Наверное, причина в другом. Может быть, там темно… может быть, он не находит нужный ключ…

– Ага, вот он, – наконец произнес Чудовище.

Белль услышала, как ключ повернулся в замочной скважине и заскрипели петли. На нее пахнуло затхлостью, старой кожей и типографской краской.

– Сюда… осторожно, Белль… еще немного вперед… стой!

Белль повернулась к нему. Никогда раньше она не слышала в его голосе то, что звучало сейчас: предвкушение, волнение и радость.

– Где это мы? – спросила она, горя желанием узнать, что за место может вызвать у него такие чувства.

– Потерпи, узнаешь. Для начала добавим немного света.

Чудовище принес оставленный на столике канделябр.

– Готова? – спросил он.

– Кажется, да.

Он снял с ее глаз повязку.

– Ну вот, Белль, – тихо сказал он. – Можешь посмотреть.

Она открыла глаза. И замерла от удивления. При свете свечей она увидела их: книги. Сотни книг. Тысячи. Чудовище привел ее в библиотеку. Это была темная и пыльная комната, которая нуждалась в хорошей уборке, но все же она была одной из самых невероятных комнат, которые когда либо видела Белль. Потолок уходил вверх, вдоль стен выстроились огромные шкафы, перед которыми стояли деревянные лестницы, достигающие самых верхних полок. У дальней стены темнел мраморный камин с двумя глубокими кожаными креслами по бокам.

– Понравился сюрприз, Белль? – спросил Чудовище.

– Не просто понравился. – Голос девушки дрожал. – Я в восторге!

Белль не видела, как Чудовище улыбнулся, услышав ее слова, и не заметила его взгляда, настороженного, немигающего, в котором теплилась робкая надежда. Белль достала с ближайшей полки первую попавшуюся книгу и смахнула пыль с обложки. Переплет из телячьей кожи был мягким, как бархат, форзац красочно расписан узорами, напоминающими мрамор, а текст на плотных страницах напечатан хорошей черной краской. Неудивительно, что она почувствовала запахи кожи и краски, когда вошла сюда. Все вместе они придавали книге этот своеобразный аромат. Чудовище подошел ближе.

– «Королева фей» [Автор – Эдмунд Спенсер] , – прочитал он название. – Поэма, написанная для королевы Елизаветы. Одна из моих любимых.

– Моя тоже! – воскликнула Белль.

– «Ничто не исчезает на Земле: утерянное здесь морской прибой пригонит к берегу иных морей», – начал Чудовище.