Она так и не услышала за своей спиной ни единого звука. Стая наблюдала за её уходом в полном молчании. И Гроза продолжила шагать. Она не соображала, куда идёт. Она просто переставляла лапы, всё больше и больше отдаляясь от Стаи. Но с каждым шагом идти становилось всё легче, хотя и грудь, и живот ей терзала несносная боль.

«Как же мне не хочется уходить. Но я должна…

Они не доверяют мне, и от этого ужасно горько! Но у них есть на это причина.

Иди, Гроза! Иди! Не останавливайся! И не оглядывайся!»

Перед глазами собаки замаячили образы: задорная мордочка Дейзи; хвост Микки, виляющий перед ней на охоте; сердитый взгляд Луны, узнавшей о похождениях Жука и Колючки; Ветерок, свернувшаяся колечком вокруг щенков и оберегающая их сон; Солнышко, махающая растрёпанным кончиком хвоста перед Крошкой, готовой его поймать…

В горле Грозы встал комок: «Я буду скучать по многим собакам. Даже по тем, кто мне не доверял. Они были моей Стаей… Как знать, может, я их больше никогда не увижу…»

Лапы Грозы приросли к земле, морда исказилась, из глотки почти что вырвался яростный вопль, но охотница смогла удержать его:

«Будь сильной, Гроза! Эти мысли тебе не помогут».

Стае будет без неё только лучше, что бы ни говорила Ветерок. А ей наверняка будет лучше без стаи. Ведь атмосфера в лагере стала невыносимой! Эти настороженные взгляды, это противное бурчание в спину. Жить одиночкой будет легче. Она, наконец, сможет расслабиться – ей не придётся всё время следить за своими словами, челюстями и лапами, чтобы не напугать сородичей. И если ей захочется зарычать в ярости или хлестнуть в раздражении хвостом, она сделает это, не опасаясь вызвать ужас.

«Счастливчик долго был Псом-Одиночкой. И ничего – жил себе не тужил. И охотился один. И я так смогу. Я тоже не буду тужить».

Она уже прошла длинный путь. Гроза поразилась этому, когда вышла из кущи деревьев на длинный поросший травою склон. Собака-Солнце, превратившись в сверкающую золотистую точку на дальнем горизонте, отбрасывала на землю прощальные косые лучи. И каждый листик, каждый стебелёк словно искрился под светом могущественной Всесобаки.

А потом вдруг сверкнула ещё одна золотистая вспышка.

Она возникла из ниоткуда и замерла перед Грозой ослепительно-горделиво.

Золотая Оленуха!

Гроза остановилась, поражённая её красотой. Оленуха стояла так близко от неё, что собака смогла даже заглянуть в её светло-карие, подернутые влажной поволокой глаза Отростки на рогах Оленухи эффектно переливались, а шкура светилась, как сама Собака-Солнце.

Сердце Грозы забилось сильнее, горло пересохло и свело. Красота и величавость этого создания буквально заворожили её. Она долго смотрела на него в изумлении, не в силах пошевелиться.

А Оленуха смотрела на собаку – безбоязненно, вызывающе.

«Один прыжок. Один хороший рывок Больше ничего не требуется. Я могу завалить Золотую Оленуху прямо сейчас Как будто Собаки Ветра пригнали её ко мне…

Если я поймаю Золотую Оленуху, к Стае вернётся удача Щенки будут расти в счастье и в безопасности. И Кувыркушка, и Пушинка, и Грызушка, и Крошка. И всё благодаря мне.

Если я поймаю Золотую Оленуху для своей Стаи… Для стаи…»

Золотистая Оленуха и Гроза смотрели друг другу в глаза, пока не померк свет Собаки-Солнца Блеск рассеялся, и по траве и деревьям поползли тени. Но Золотая Оленуха продолжала лучиться, словно часть Всесобаки осталась внутри неё.

Вот она подмигнула Грозе – неспешно и уверенно. И охотница склонила перед ней голову в благоговейном почтении.

А потом развернулась и, не оборачиваясь, пошагала прочь.

Гроза отходила от Оленухи всё дальше и дальше, но ни капельки не сожалела об этом. Она шла до тех пор, пока не осознала, что даже эта прекрасная, сияющая оленуха растворилась в ночных тенях.