|
Не похоже было, что Ламб мог слышать, он морщился, глядя на горизонт, почти слившийся теперь с черным небом. — Ты в порядке? — прошептал ей Лиф. — Тоже не знаю, — она чувствовала, что мир сломался и смылся, и ее носило по странным морям, далеко от земли. — Ты? Лиф потряс головой, и посмотрел круглыми глазами вниз. — Лучше всего забрать, что нужно, из фургона и ехать на лошадях, так? — А что насчет Скейла и Кальдера? — Они еле дышат, а нам надо двигаться. Оставим их. Ветер бросил дождь в ее лицо, и она натянула края шляпы вниз, и выпятила челюсть. Ее брат и ее сестра, вот на чем ей надо сосредоточиться. Они были звездами, по которым она прокладывала свой курс, две точки света в черноте. Они были всем, что что-то значило. Так что она пришпорила свою новую лошадь, и повела их троих в сгущающуюся ночь. Они уехали недалеко, когда Шай услышала шум за ветром, и замедлилась до шага. Ламб подвел свою лошадь рядом и достал меч. Старая сабля, длинная и тяжелая, заостренная с одной стороны. — Кто-то сзади! — сказал Лиф, теребя лук. — Убери его! Ты скорее застрелишь себя в таком свете. Или, еще хуже, меня. — Шай слышала звук копыт и фургона на дороге сзади, и видела мерцание факела сквозь деревья. За ними погоня из Аверстока? Трактирщик больше любит закон, чем кажется? Она вытащила короткий меч из седельных ножен, металл сверкнул последними красными касаниями сумерек. Шай понятия не имела, чего ждать. Если бы Иувин лично вышел из темноты и пожелал им доброго вечера, она пожала бы плечами и спросила, куда он направляется. — Подождите! — донесся самый глубокий и грубый голос из тех, что Шай когда-либо слышала. Не Иувин. Человек в шубе. Он появился на свет, скача с факелом в руке. — Я друг! — сказал он, замедляясь до шага. — Ты мне не друг, — сказала она в ответ. — Тогда давай исправим это в качестве первого шага, — он покопался в седельной сумке и кинул Шай полупустую бутылку. Выкатился фургон, запряженный парой лошадей. Старая женщина-Дух держала поводья, морщинистое лицо было таким же пустым, каким было в харчевне, старая обожженная трубка из чагги была зажата между ее зубов — она ее не курила, просто жевала. Они посидели немного в темноте, затем Ламб сказал: — Чего вам надо? Незнакомец медленно вытянулся и отодвинул шляпу назад. — Нет нужды проливать еще кровь этой ночью, здоровяк, мы вам не враги. А если б я был, полагаю, я бы сейчас пересмотрел эту позицию. Просто хочу поговорить, это все. Сделать предложение, которое может принести выгоду нашему объединению. — Тогда говори свою часть, — сказала Шай, вытаскивая зубами пробку из бутылки, но держа меч под рукой. — Так и сделаю. Меня зовут Даб Свит[13]. — Что? — сказал Лиф, — как того разведчика, о котором рассказывают истории? — В точности. Я это он. Шай сделала паузу в выпивке. — Ты Даб Свит? Кто первый увидел Черные Горы? — она передала бутылку Ламбу, который передал ее Лифу, который сделал большой глоток и закашлялся. |
