-  А как же мы их рубить станем, коли не найти? - удивился Радул.

    -  Хороший вопрос, боярин, - усмехнулся Олег. - Я должен отвечать?

    -  Ты давай, давай, ищи, - нетерпеливо подергал себя за курчавую бородку богатырь. - Я их всех побить обещал. Дабы не водилось люда такого на земле русской!

    -  Я вот одного не понимаю, боярин, - прикрыл глаза от солнца Середин. - Куда они ушли? Ведь не у русалок же под водой отсиживаются! Болотная нечисть - не та компания, чтобы так долго и часто гостей на волю отпускать. Рядились не рядились, а на уговор с болотниками полагаться нельзя. За пару лет обязательно должны были обмануть. Опять же, и добро в топи под водой не спрячешь, и оружие. Попортится всё.

    -  Не, ведун, ты не дело молвишь, - решительно покачал головой богатырь. - Где это видано, чтобы тати под тиной логово себе рыли? Не, на острове они где-то сидят. Тропу разведали али гать настелили. Вот теперь и прячутся.

    -  Где? - развел руками Олег. - Я тоже так подумал, да только где острова-то, чтобы отсидеться? Смотри, топь какая до горизонта.

    -  Вижу, - согласился Радул.

    -  И я вижу… - опять почесал в затылке ведун. - Не, не сходится тут что-то. Что-то здесь не то…

    Середин закрутился на месте, дошел до заводного коня, приоткрыл клапан на чересседельной сумке, заглянул в нее, пошарил рукой…

    -  Ага, одна осталась. Куриная. Курица, конечно, не птица, но должно сойти.

    -  Ты чего затеял, мил человек? - забеспокоился богатырь.

    -  Всё хорошо, боярин, - вглядываясь в траву, ответил Олег. - Мне нужна птичья косточка, чистотел и земля здешняя. Здесь место открытое, влажное… Чистотел наверняка расти должен. А ты, боярин, сделай пока доброе дело, костерок запали. А то мне всё это сушить надо будет.

    Как ведун и полагал, желтенькие цветки чистотела попались ему на глаза уже минут через десять. Он ощипал несколько листочков, ковырнул из земли щепоть торфа и вернулся к боярину Радулу, который уже успел насбивать с деревьев сухих нижних веток и запалить у самого берега скромный костерок.

    Середин развязал узел с кузнечным инструментом, достал лопатку для углей, кинул все приготовленные компоненты на нее и придвинул к огню, следя, чтобы травка, торф и костяшка грелись, но не сгорели. На хорошем жаре процесс шел быстро. Примерно через полчаса Олег смог без особого труда растереть рукоятью ножа в мелкий порошок кость, а торф и листья пропустил просто между пальцами. Затем смешал все в единую массу и направился к концу тропинки:

    -  Как Ярило красное на небо поднимало, свет пускало, закоулки открывало. Закоулки черные, закоулки белые, норы глубокие, гнезда высокие. Как птице с гнезда под Ярилом далеко видать, так бы и мне всё видеть. Как чистотел тело чистит, так бы и землю сию от черноты избавил, свету открыл… - Ведун ухватил щепоть наговоренного порошка и, просыпая перед собой, сдул его к краю берега.

    Простор впереди заплясал, задергался, словно разрываясь на лохмотья, и метрах в трехстах проявился поросший ольхой и березами горбатый остров, на котором стояли два сруба, навес и горел костер, пуская к небу сизый дымок. Несколько мужиков в серых рубахах сидели у очага, передавая по кругу большой козий мех. Видать, ждали, пока спечется что-то, а пока пивком баловались. Еще трое стояли на берегу и без всякой опаски наблюдали за манипуляциями Середина и стараниями Радула, что продолжал ломать хворост для костра - про запас.

    -  Они думают, мы их не видим, боярин, - оглянулся на товарища Олег.