Инспектор Тавенер посмотрел на него внимательным, оценивающим взглядом.

— Я этого не говорил, — заметил он.

— Но вы так думаете! Чувствую, что вы так думаете! Все они это думают! И смотрят на меня… Я не в состоянии продолжать разговор. Я нездоров.

Он поспешно выбежал из комнаты. Тавенер медленно повернул голову и взглянул на меня.

— Ну, что вы о нем скажете?

— Он до смерти напуган.

— Это я вижу. Но убийца ли он?

— По-моему, — сказал сержант Лэм, — у него не хватило бы духу.

— Он никогда не убил бы человека ударом по голове или выстрелом из пистолета, — согласился инспектор. — Но что требовалось сделать в данном конкретном случае? Просто проделать кое-какие манипуляции с парой пузырьков… Помочь очень старому человеку сравнительно безболезненно уйти из этого мира.

— По сути, безболезненное умерщвление из гуманных соображений, — вставил сержант.

— А в перспективе, возможно, выждав некоторое время, чтобы соблюсти приличия, он мог бы жениться на женщине, которая унаследует сто тысяч фунтов, свободных от уплаты налога, и уже имеет такую же сумму в свое́м распоряжении, не считая жемчугов, рубинов и изумрудов размером с яйцо этого… как там она называется, эта птица?.. страуса. Ну что ж, — вздохнул Тавенер. — Все — это домыслы и догадки. Мне удалось здорово его напугать, но это еще ничего не доказывает. Вполне вероятно, что, будучи невиновным, он все равно перепугался бы. Но, как бы то ни было, я сильно сомневаюсь, что это сделал именно он. Больше похоже, что это дело рук женщины… только вот непонятно, почему она не выбросила пузырек из-под инсулина или не сполоснула его? — Он повернулся к сержанту. — Слуги ничего такого не заметили?

— Горничная сказала, что эти двое были влюблены друг в друга.

— Какие у нее основания считать так?

— Можно было догадаться по тому, как он смотрел на миссис Леонидис, когда она наливала ему кофе.

— Такое доказательство ровно ничего не стоит для суда присяжных! А каких-нибудь легкомысленных поступков не замечено?

— Никто не замечал ничего такого.

— Уверен, что если бы было что, уж они увидели бы! Знаете ли, я начинаю склоняться к мысли, что между ними действительно ничего не было. — Он посмотрел на меня. — Вернитесь к ней и поговорите еще раз. Мне хотелось бы знать, какое впечатление она произведет на вас.

Я отправился к Бренде не очень-то охотно, однако не без интереса.

Глава IX

Бренда Леонидис сидела на том же самом месте, где я ее оставил. Когда я вошел, она резко вскинула на меня глаза.

— Где инспектор Тавенер? Он придет?

— Немного позднее.

— А вы кто такой?

Наконец-то мне задали вопрос, которого я ожидал все утро!

Я ответил в достаточной степени правдиво:

— Я связан с полицией, но являюсь также другом семьи.

— Семьи? Звери! Я всех их ненавижу!

Она посмотрела на меня — обиженная, напуганная, рассерженная. Губы ее подергивались.

— Они всегда отвратительно относились ко мне… всегда. С самого начала. А почему бы мне и не выйти замуж за их драгоценного отца? Какое им было до этого дело? Все они купаются в деньгах. Это он дал им деньги. У них не хватило бы ума самим нажить такие деньги! Почему бы мужчине и не вступить в брак второй раз? — продолжала она. — Даже если он немного староват… к тому же он вовсе не был дряхлым… я имею в виду не возраст.