Две стороны вопроса… разные позиции… какая из них была правильной?

Предыдущей ночью я спал очень мало, а утром рано встал, чтобы поехать с Тавенером. И теперь в уютной гостиной Магды Леонидис, где пахло цветами, мое тело расслабилось в упругих объятиях огромного кресла, и глаза закрылись сами собой.

Мои мысли о Бренде, Софии, портрете старика смешались и подернулись приятной дымкой.

Я заснул…

Глава X

Сознание возвращалось ко мне очень постепенно, так что я сначала даже не понял, что спал.

Ноздри защекотал запах цветов. Передо мной возникло какое-то круглое белое пятно, которое как будто плыло в пространстве. Только через несколько секунд я осознал, что это было человеческое лицо, как будто подвешенное в воздухе в одном-двух шагах от меня. По мере того как ко мне возвращалось сознание, я стал видеть отчетливее. Лицо по-прежнему напоминало задорного домового — круглое, с выпуклым лбом, зачесанными назад волосами и маленькими черными глазками-бусинками. Однако оно было явно прикреплено к телу — крошечному худенькому телу. Это существо разглядывало меня очень внимательно.

— Привет! — произнесло оно.

— Привет! — ответил я, моргая.

— Меня зовут Джозефина.

Я уже догадался, что это была сестра Софии Джозефина. Ей было лет одиннадцать-двенадцать. Это был на редкость некрасивый ребенок с ярко выраженным сходством со своим дедом. Не исключена возможность, подумалось мне, что девочка унаследовала от деда и его склад ума.

— Ты — приятель Софии, — заявила Джозефина.

Я признал справедливость этого замечания.

— Но ведь ты приехал сюда со старшим инспектором Тавенером… Почему ты приехал с ним вместе?

— Он мой друг.

— Неужели? Он мне не понравился. Я ему ничего не расскажу.

— Что именно ты ему не расскажешь?

— То, что знаю. Я столько всего знаю! Мне нравится знать обо всем.

Она уселась на подлокотник кресла и продолжала внимательно изучать мое лицо. Я почувствовал себя несколько неуютно.

— Дедушку убили. Ты знал об этом?

— Да, — признался я, — я об этом слышал.

— Его отравили. Э-зе-ри-ном, — тщательно выговорила она. — Ведь правда, все это страшно интересно?

— Возможно.

— Нам с Юстасом ужасно интересно. Мы обожаем детективные истории. Мне всегда хотелось стать сыщиком. И теперь я им стала. Собираю вещественные доказательства.

Она показалась мне довольно мерзким ребенком.

А Джозефина вернулась к интересовавшему ее вопросу.

— Тот человек, который приехал со старшим инспектором Тавенером, он тоже сыщик? В книгах пишут, что сыщиков в гражданской одежде можно сразу узнать по обуви. А этот сыщик носит замшевые ботинки.

— Старые порядки меняются, — заметил я.

Джозефина истолковала мое замечание по-своему.

— Да, — сказала она, — теперь здесь наверняка многое изменится. Мы уедем отсюда и будем жить в лондонском доме на набережной Виктории. Маме давно хотелось туда перебраться. Она будет очень довольна. Мне кажется, что папа тоже не будет возражать, если только туда перевезут все его книги. Раньше он не мог себе этого позволить. Он ухлопал огромную сумму денег на «Иезавель».

— «Иезавель»? — в недоумении повторил я.

— Ну да, разве ты ее не смотрел?

— Ах, так это пьеса? Нет, не смотрел.