Герлинга попросили оценить это состояние и, посовещавшись с врачами Фолкрофта – те, впрочем, так и не нашли у директора каких либо органических изменений, – Герлинг пришел к однозначному заключению.

– Видимо, подобное состояние имеет психосоматическую природу, – сказал он агенту ФНУ по имени Джек Колдстад.

– То есть он притворяется?

– Нет, я хочу сказать, оно возникло потому, что сознание мистера Смита отказывается воспринимать неприятную для него реальность.

– И что же это?

– Различные внешние проблемы. Страх. Депрессия.

– А как насчет чувства вины?

– Да, и чувство вины тоже. Это очень сильное чувство. Он может чувствовать себя виноватым по отношению к чему то в своем прошлом.

– Он виновен в том, что не выплатил налоги дядюшке Сэму – вот в чем!

– Вот уж никогда не слышал, чтобы человека разбил паралич из за того, что тот не выплатил федеральных налогов.

– Тем не менее, я так и напишу в своем отчете.

– Да, но это только вероятность и ничего более. Доктор Смит вполне может испытывать и другие чувства, вызывающие это состояние.

– Чувство вины – это мне понятно. Мы обнаружили, что он уклонялся от уплаты налогов, и уведомили его об этом. Он виновен – и дело с концом!

– Разве это решает не суд? – удивился доктор Герлинг.

– Кто виновен в уклонении от уплаты налогов, решает ФНУ, – повернувшись, рявкнул Джек Колдстад, – а не какой то там суд!

Именно в этот момент доктор Герлинг перестал рассчитывать на Харолда В. Смита. В конце концов, вряд ли он так уж чист перед законом. Жаль: он был прекрасным администратором, хотя и большим скрягой.

Завершив обход, доктор Герлинг направился к своему кабинету. И тут он услышал звуки, от которых сердце его бешено забилось.

Это был барабанный бой. Бум, бум, бум, бум, бум – раздавалось снова и снова. Монотонный, безостановочный и до странности знакомый звук.

Повернувшись, Герлинг двинулся прямиком на стук барабана. Грохот раздавался где то совсем рядом, хотя и не очень явственно. Вертя головой из стороны в сторону, доктор торопливо шагал вперед. Полы халата, развеваясь, хлопали его по коленям.

Вот, уже близко. Так близко, что, казалось, протяни руку и наткнешься на барабан.

Герлинг умерил шаг. Еще чуть чуть~ И тут он определил, откуда исходит звук. Явно из палаты Пурселла!

Элдас Герлинг осторожно проскользнул к квадратному окошку из толстого армированного стекла. Стараясь оставаться незамеченным, он краем глаза заглянул в комнату.

Иеремия Пурселл смотрел телевизор. Программа, очевидно, ему очень нравилась – лицо пациента так и светилось весельем, а губы издавали кудахтающие звуки.

Барабанный бой, без сомнения, доносился из этой комнаты.

Доктор Герлинг повертел головой в поисках источника звука и наконец определил, что это. Барабанный бой раздавался из динамиков телевизора. Реклама! Доктор Герлинг захватил последние несколько секунд передачи, когда плюшевый розовый кролик чудом ускользнул от гигантской гориллы.

Колотя в барабан, марширующий кролик двинулся к закату, на спине его красовалось название фирмы – изготовителя батареек.

– Боже мой! – ужаснулся Герлинг. – Неужели это всего навсего дурацкая реклама?

Он решил никому об этом не сообщать. Фолкрофтская лечебница теперь находится под контролем ФНУ, а они вполне могут уволить любого под самым идиотским предлогом.

«Или хуже того, – вздрогнув, подумал Герлинг – наслать аудиторскую проверку».

В конце концов, если кто то признан сумасшедшим, то разве не подозрительны его налоговые декларации?

Глава 9

Взволнованный мастер Синанджу, подобно беспокойно кудахчущей курице, метался по подвалу Фолкрофтской лечебницы.