|
Надо признаться, этот тоненький голосок не вязался с высоким ростом, широкими плечами и красивым мужественным лицом вошедшего. – Это не гости, Поль, – сказал Бэнс, но Поль уже был подле Риты: – Моя маленькая, ты настоящее пугало. У тебя устрашающий вид. И тут же повернулся к Кирку: – А посмотреть на вас, Мартин, дорогой… Постойте, а почему, собственно говоря, вы еще на свободе? Наконец его взгляд обратился ко мне: – Вы из полиции? Я покачал головой: – Я не иду в расчет. На меня не обращайте внимания. – С удовольствием. Ха ха ха. К Бэнсу: – Я пришел спросить вас кое о чем, теперь я могу спросить всех. Знаете ли вы, что у полиции есть один из ваших шикарных галстуков с кровавым пятном посредине? Бэнс кивнул: – Да, знаю. – Где они его раздобыли? И почему изводили меня бесконечными вопросами о том, не утащил ли я его или один из дюжины в вашем стенном шкафу? Или вы им что то такое ляпнули? – Нет, конечно. Я только сообщил, что одного галстука у меня не хватает. Он исчез. Кирк вмешался: – И вы также сказали, что дали мне подобный галстук. Бэнс бросил на него хмурый взгляд: – Черт возьми, Мартин, я должен был это сказать, не так ли? Все равно бы они про это узнали. Это было известно не только нам двоим. – Конечно, должны были, – сказал Кирк, – я это понимаю. Но этот галстук тоже исчез. Я перерыл все свои вещи, галстука нигде нет. Значит его утащили из моей комнаты до того, как я перебрался в гостиницу, потому что я забрал с собой решительно все, что у меня имеется. Вот я и пришел спросить, не знаете ли вы… – Какое нахальство, – внезапно разъярился Поль, – какое право вы имеете задавать всем свои дурацкие вопросы? Почему вы еще на свободе? О'кей, вы ее ухлопали, она на том свете. Что за трюк вы придумали с одним из галстуков Джимми? Откуда на нем может быть пятно? – Нет, – воскликнул Кирк, – я ее не убивал. – Ох, перестаньте! Я подумал, возможно, в конце то концов вы не такой слюнтяй, как мне казалось. Она украсила вас наверняка самой роскошной парой рогов, подобной которой не сыскать на целом свете, а вы никогда ей и пальцем не погрозили. Как будто в этом не было ничего особенного, относились к ней как к лежачей больной, окружали ее теплом и заботой… Я считал, что более жалкого извинения ни один мужчина не может придумать, но вчера, когда я узнал, что случилось… Конечно, я слышал и читал про то, что один мужчина награждает пощечиной другого, но тут я впервые стал свидетелем того, как это случилось в действительности. Кирк ничего не сказал, он просто отвесил звонкую пощечину открытой ладонью по самодовольной физиономии Поля Фауджера, а тот, от неожиданности, тоже промолчал, но тут же нацелился кулаком в челюсть Кирка. Я не пошевелился. Поскольку Фауджер на четыре дюйма был выше и фунтов на двадцать тяжелее Кирка, я не сомневался, что зачинщик незамедлительно окажется на полу. И хотя вроде бы в мои обязанности входит защищать интересы клиентов, на этот раз, подумал я, Вулфу самому следовало бы выступить в роли защитника. Но меня, точно так же как и Фауджера, ожидал сюрприз. Ему всего лишь раз удалось задеть скользящим ударом плечо Кирка, когда тот согнулся и откинул назад голову. Не то чтобы у Кирка чувствовалась техника. Как я догадываюсь, все дело было в том, что наконец то Кирк делал то, о чем уже давно мечтал, и стремился отомстить за все прошлые насмешки и унижения; пока у него это получалось. Он нанес Фауджеру не менее двух десятков ударов и по физиономии, и по шее, по груди, по ребрам, правда не слишком сильных, так что тот ни разу не только не приземлился, но и не пошатнулся. |
